Печатается учебник кем: Учебник(по какому предмету?)… Печатается(Где?Кем?Как долго?)… Доступный(Для чего?Для

Учебник(по какому предмету?)… Печатается(Где?Кем?Как долго?)… Доступный(Для чего?Для кого?)… Составьте и запишите словосочетания ответив на вопросы

Есть такая народная пословица: «встречают по одежке, а провожают по уму». Эти слова имеют глубокий смысл и никогда не теряли своей актуальности, просто сейчас, в эпоху электронного общения, вместо «одёжки» используется аватарка. Большинство из нас беспокоятся о своей внешности, и то, как другие люди воспринимают нас. Стоит ли верить тому, кто говорит, что при знакомстве с новым человеком не обращает внимания на ее внешний вид? Надо признать, что почти все мы сначала строим субъективные выводы о человеке, всего лишь на основе ее внешнего вида. Если человек приятная внешне, аккуратная и стильно одета, нам хочется идти с ней на контакт и общаться. Однако, хоть мы иногда и можем что-то сказать о человеке по его внешнему виду, это не является лучшим показателем. Нужно одновременно обращать внимание на походку, на улыбку, мимику, жесты. Именно в них заключается что-то особенное, что отличает нас от других, что делает нас «живыми», способными на чувства и страсти, а не толпой манекенов. По старой потертой курткой может скрываться доброе сердце и человек широкой и чистой души, а за крашеными желтыми волосами — необычный интеллект и эрудированность, за интеллигентными очками и портфелем нас может ждать нецензурная брань в ответ на случайный толчок в общественном транспорте.Я считаю, что люди не должны судить о других по их виду. Несправедливо делать предположения о характере человека на основе внешнего вида и потому, что люди меняют свою внешность, чтобы соответствовать различным ситуациям.Мы не можем не обращать внимания на одежду, но всегда надо смотреть глубже. Нужно размышлять, анализировать и, возможно, понять больше.

Начнем с того, внешний вид человека не является зеркалом его внутреннего мира. Внешность имеет большое значение. Однако одежда — не главное. О чем может рассказать нам одежда человека? Прежде всего, о его материальном достатке, вкусе, принадлежности к той или иной субкультуре, образе жизни, возможно иногда, о месте работы или учебы (скажем из толпы всегда выделяются люди в форме: милиционеры, военные, врачи, и др.) Однако это все очень субъективно . И девушка в спортивном костюме далеко не всегда умеет сесть на шпагат, или мужчина в деловом костюме не всегда окажется офисным работником. Девушка или парень в лейблах от знаменитых модных домов, что едет в метро, далеко не всегда окажутся богатыми. Так же и молодой человек в комфортной и простой одежде не всегда окажется бедным. В конце концов, если кто-то оденет костюм клоуна, это не будет означать, что он таким и является.Я могу привести пример из моей собственной жизни. Я вышел из очень бедной семьи, которая не была в состоянии оплачивать мое обучение в университете. Поэтому в течение всей моей научной карьеры, я был вынужден работать неполный рабочий день, чтобы заработать себе на жизнь. В течение лета, я был весь от пота и грязи от работы и когда люди видели меня в таком виде, они часто ошибочно предполагали, что я необразованный и не очень умный. На самом деле, я был одним из лучших студентов в группе и после окончания вуза, продолжил свою научную карьеру. Судя о книге по ее обложке, мы часто делаем ошибочные предположения.

Кроме того, внешний вид может меняться в зависимости от ситуации. Например, представим себе вечер в опере, где нужен формальный одежда. В оперном зале мы можем увидеть мужчин в смокингах и женщин в вечерних платьях. Все одеты одинаково, а потому нет никаких реальных способов определить, кто чем занимается в своей повседневной жизни. Мужчина, что сидит рядом с президентом компании, может оказаться оператором АЗС, а женщина рядом с адвокатом может оказаться домохозяйкой. В некоторых случаях внешность может быть обманчивой, где никто не знает, что находится под оберткой. Именно поэтому, одежду, прическу и другие факторы внешнего вида можно скорректировать, чтобы соответствовать любой ситуации. Оператор АЗС может любить оперу, а генеральный директор компании может любить игру в боулинг во время выходных.

Хотя мы часто беремся оценивать людей за их одеждой, почти никогда не возможно делать предположения о людях только на основе их внешнего вида. Судить о личных качествах на основе внешнего вида человека может оказаться не точным или ошибочным. Кроме того, люди могут менять свою внешность, чтобы соответствовать случаям, когда их настоящую сущность не видно. По этой причине важно лучше узнать человека, прежде чем принимать решение.

Бунин Иван Алексеевич — биография писателя, личная жизнь, фото, портреты, книги

Иван Бунин писал, что не принадлежит ни к одной литературной школе. Он не считал себя «ни декадентом, ни символистом, ни романтиком, ни реалистом» — его творчество действительно оказалось за пределами Серебряного века. Несмотря на это, произведения Бунина получили всемирное признание и стали классикой. «За строгий артистический талант, с которым он воссоздал в литературной прозе типичный русский характер» Бунин — первым из русских литераторов — получил Нобелевскую премию.

Литературное творчество Ивана Бунина

Иван Бунин. Фотография: eksmo.ru

Иван Бунин родился 22 октября 1870 года в Воронеже. Через три с половиной года семья переехала в фамильное имение Бутырки в Орловской губернии. Здесь, «в глубочайшей полевой тишине», мальчик познакомился с народным фольклором. Днем он работал вместе с крестьянами в поле, а по вечерам оставался с ними послушать народные сказки и предания. Со времени переезда начался творческий путь Бунина. Здесь в восемь лет он сочинил свое первое стихотворение, за которым последовали очерки и рассказы. Юный писатель подражал в своей манере то Александру Пушкину, то Михаилу Лермонтову.

В 1881 году семья Буниных переехала в усадьбу Озерки — «большую и довольно зажиточную деревню с тремя помещичьими усадьбами, потонувшими в садах, с несколькими прудами и просторными выгонами». В этом же году Иван Бунин поступил в Елецкую мужскую гимназию. Первые впечатления от жизни в уездном городе были безрадостными: «Резок был и переход от совершенно свободной жизни, от забот матери к жизни в городе, к нелепым строгостям в гимназии и к тяжкому быту тех мещанских и купеческих домов, где мне пришлось жить нахлебником».

Бунин проучился в гимназии чуть больше четырех лет: зимой 1886 года, после каникул, он не вернулся на занятия. Дома он еще больше увлекся литературой. В 1887 году в петербургской газете «Родина» Бунин опубликовал свои стихотворения — «Над могилой С. Я. Надсона» и «Деревенский нищий», а чуть позже — рассказы «Два странника» и «Нефедка». В своем творчестве он постоянно обращался к детским воспоминаниям.

В 1889 году Иван Бунин переехал в Орел, в центральную Россию, «где образовался богатейший русский язык и откуда вышли чуть не все величайшие русские писатели во главе с Тургеневым и Толстым». Здесь 18-летний писатель поступил на службу в редакцию губернской газеты «Орловский вестник», где работал корректором, писал театральные рецензии и статьи. В Орле вышел первый поэтический сборник Бунина «Стихотворения», в котором молодой поэт размышлял на философские темы и описывал русскую природу.

Иван Бунин много путешествовал и учил в зарубежных поездках иностранные языки. Так писатель стал переводить стихи. Среди авторов были древнегреческий поэт Алкей, Саади, Франческо Петрарка, Адам Мицкевич, Джордж Байрон, Генри Лонгфелло. Параллельно он продолжал писать сам: в 1898 году выпустил поэтический сборник «Под открытым небом», через три года — сборник стихов «Листопад». За «Листопад» и перевод «Песни о Гайавате» Генри Лонгфелло Бунин получил Пушкинскую премию Российской академии наук. Однако в поэтической среде многие считали поэта «старомодным пейзажистом».

Будучи истинным и крупным поэтом, он стоит в стороне от общего движения в области русского стиха. Но с другой стороны, у него есть область, в которой он достиг конечных точек совершенства. Это область чистой живописи, доведенной до тех крайних пределов, которые доступны стихии слова.

В 1905 году разразилась первая русская революция, страну охватили разрушительные крестьянские бунты. Литератор не поддерживал происходящего. После событий того времени Бунин написал «целый ряд произведений, резко рисующих русскую душу, ее своеобразные сплетения, ее светлые и темные, но почти всегда трагические основы».

Среди них — повести «Деревня» и «Суходол», рассказы «Сила», «Хорошая жизнь», «Князь во князьях», «Лапти».

В 1909 году Академия наук присудила Ивану Бунину Пушкинскую премию за третий том Собрания сочинений и перевод драмы-мистерии «Каин» Джорджа Байрона. Вскоре после этого литератор получил звание почетного академика по разряду изящной словесности, а в 1912 году стал почетным членом Общества любителей русской словесности.

Личная жизнь Ивана Бунина

Иван Бунин и Вера Муромцева. Фотография: all-photo.ru

Первой любовью Ивана Бунина стала Варвара Пащенко. Он познакомился с ней в редакции газеты «Орловский вестник». «Высокая, с очень красивыми чертами, в пенсне», она поначалу показалась молодому писателю заносчивой и чрезмерно эмансипированной — но вскоре Бунин уже писал брату письма, в которых расписывал ум и таланты своей возлюбленной. Однако официально выйти замуж за Бунина Варваре Пащенко не позволил отец, да и сама она не думала о браке с начинающим писателем.

Я его очень люблю и ценю, как умного и хорошего человека, но жизни семейной, мирной у нас не будет никогда. Лучше, как ни тяжело, теперь нам разойтись, чем через год или полгода. Все это невыразимо угнетает меня, у меня пропадает и энергия и силы. Он говорит беспрестанно, что я принадлежу к пошлой среде, что у меня укоренились и дурные вкусы, и привычки, — и это все правда, но опять странно требовать, чтобы я их отбросила, как старые перчатки… Если бы вы знали, как мне это все тяжело!

В 1894 году Варвара Пащенко оставила Ивана Бунина и вышла замуж за богатого помещика Арсения Бибикова, друга Бунина. Писатель очень переживал — старшие братья даже опасались за его жизнь. Муки первой любви Иван Бунин позже отразил в последней части романа «Жизнь Арсеньева» — «Лика».

Первой официальной женой писателя стала Анна Цакни. Бунин сделал ей предложение уже через несколько дней после знакомства. В 1899 году они обвенчались. Цакни к тому моменту было 19 лет, а Бунину — 27. Однако после свадьбы прошло некоторое время, и семейная жизнь разладилась. Цакни винила мужа в черствости, он ее — в легкомыслии.

Сказать, что она круглая дура, нельзя, но ее натура детски-глупа и самоуверенна — это плод моих долгих и самых беспристрастных наблюдений. Ни одного моего слова, ни одного моего мнения ни о чем — она не ставит даже в трынку. Она… неразвита как щенок, повторяю тебе. И нет поэтому никаких надежд, что я могу развить ее бедную голову хоть сколько-нибудь, никаких надежд на другие интересы.

В 1900 году Иван Бунин ушел от Анны Цакни, которая на тот момент была беременна. Через несколько лет после рождения ребенок писателя тяжело заболел и умер. Больше детей у Ивана Бунина не было.

Второй и последней женой Ивана Бунина стала Вера Муромцева. Писатель встретился с ней в 1906 году на литературном вечере. Вместе они проводили почти каждый день, ходили на выставки, литературные чтения. Через год стали жить вместе, но узаконить свои отношения не могли: Анна Цакни не давала Бунину развода.

Обвенчались Иван Бунин и Вера Муромцева только в 1922 году, в Париже. Вместе они прожили почти полвека. Вера Муромцева стала преданным другом Бунина на всю жизнь, вместе они прошли все тяготы эмиграции и войны.

Жизнь в эмиграции и Нобелевская премия

Октябрьскую революцию и Гражданскую войну Бунин воспринял как катастрофу в жизни страны и соотечественников. Из Петрограда он переехал сначала в Москву, затем — в Одессу. Параллельно он вел дневник, в котором много писал о губительной силе русской революции и власти большевиков. Позже за границей книга с этими воспоминаниями вышла под названием «Окаянные дни».

«Испив чашу несказанных душевных страданий», в начале 1920 года Бунин покинул Россию. Вместе с женой он отплыл на греческом пароходе из Одессы в Константинополь, оттуда — через Софию и Белград — в Париж. В то время во французской столице жили русские журналисты-эмигранты и писатели-изгнанники, поэтому ее часто называли «уездом русской литературы».

Все, что осталось в СССР, представлялось писателю чуждым и враждебным. За границей он начал вести общественно-политическую деятельность и вскоре превратился в одну из главных фигур эмигрантской оппозиции. В 1920 году Бунин стал членом парижского Союза русских писателей и журналистов, писал в политико-литературную газету «Возрождение» и призывал бороться с большевизмом. На родине за антисоветскую позицию литератора прозвали белогвардейцем.

За рубежом Бунин начал издавать собрания своих дореволюционных произведений. Эти книги европейские критики приняли радушно.

Бунин настоящий русский талант, кровоточащий, неровный и вместе с тем мужественный и большой. Его книга содержит несколько рассказов, которые по силе достойны Достоевского.

В годы эмиграции Бунин много работал, его книги выходили почти каждый год. Он написал рассказы «Роза Иерихона», «Митина любовь», «Солнечный удар», «Божье древо». В своих произведениях Бунин стремился соединить поэтический и прозаический язык, поэтому важное место в них заняли образные детали второго плана. Например, в «Солнечном ударе» автор живописно описал раскаленный добела волжский пейзаж.

В 1933 году Иван Бунин завершил самое значительное произведение зарубежного периода творчества — роман «Жизнь Арсеньева». Именно за него в этом же году Бунину присудили Нобелевскую премию по литературе. Имя автора стало всемирно известным, но слава его была омрачена тем, что в Советской России это достижение замалчивалось, а его произведения не печатали.

Полученные от Шведской академии средства не сделали Бунина богатым. Значительную часть премии он отдал нуждающимся.

Как только я получил премию, мне пришлось раздать около 120 000 франков. Да я вообще с деньгами не умею обращаться. Теперь это особенно трудно. Знаете ли вы, сколько писем я получил с просьбами о вспомоществовании? За самый короткий срок пришло до 2000 таких писем.

Последние годы жизни и смерть Бунина

Иван Бунин. Фотография: econet.ru

Вторая мировая война застала Буниных во французском городе Грас. К тому моменту деньги от Нобелевской премии закончились, и семье приходилось жить впроголодь.

Пальцы в трещинах от холода, не искупаться, не вымыть ног, тошнотворные супы из белой репы Был я «богат» — теперь, волею судеб, вдруг стал нищ, как Иов. Был «знаменит на весь мир» — теперь никому в мире не нужен, — не до меня миру!

Тем временем Бунин продолжал работать. 74-летний писатель отмечал в дневнике: «Господи, продли мои силы для моей одинокой, бедной жизни в этой красоте и работе!» В 1944 году он закончил сборник «Темные аллеи», куда вошли 38 рассказов. Среди них — «Чистый понедельник», «Баллада», «Муза», «Визитные карточки». Позже, через девять лет, он дополнил собрание еще двумя рассказами «Весной, в Иудее» и «Ночлег». Сам автор считал лучшим своим произведением именно рассказ «Темные аллеи».

Война примирила писателя с ненавистным ему большевистским режимом. Все ушло на второй план, на первый же вышла родина. Бунин купил карту мира и отмечал на ней ход военных действий, о котором читал в газетах. Он праздновал разгром гитлеровской армии под Сталинградом как личную победу, а в дни Тегеранского совещания, сам себе удивляясь, писал в дневнике: «Нет, вы подумайте, до чего дошло — Сталин летит в Персию, а я дрожу, чтобы с ним не дай Бог чего в дороге не случилось». В конце войны писатель часто думал о возвращении на родину.

В мае 1945 года Бунины прибыли в Париж, где встретили день победы над фашистской Германией. Здесь же в 1946 году они узнали о своем восстановлении в гражданстве СССР и даже хотели вернуться. В письме прозаику Марку Алданову Бунин писал: «Но и тут ждет нас тоже нищенское, мучительное, тревожное существование. Так что, как никак, остается одно: домой. Этого, как слышно, очень хотят и сулят золотые горы во всех смыслах. Но как на это решиться? Подожду, подумаю…» Но после Постановления «О журналах «Звезда» и «Ленинград» 1946 года, в котором Центральный комитет СССР раскритиковал творчество Михаила Зощенко и Анны Ахматовой, литератор передумал возвращаться.

Иван Бунин умер в Париже 8 ноября 1953 года. Похоронили писателя на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа.

Интересные факты

Иван Бунин. Фотография: peoples.ru

1. В молодости Иван Бунин был толстовцем. Он мечтал «о чистой, здоровой, «доброй» жизни среди природы, собственными трудами, в простой одежде». Писатель посещал поселения последователей русского классика под Полтавой. В 1894 году он познакомился с самим Львом Толстым. Встреча эта произвела на Бунина «потрясающее впечатление». Толстой посоветовал молодому писателю не «опрощаться», а всегда поступать по совести: «Хотите жить простой, трудовой жизнью? Это хорошо, только не насилуйте себя, не делайте мундира из нее, во всякой жизни можно быть хорошим человеком».

2. Бунин любил путешествовать. Он объехал весь Юг России, был во многих восточных странах, хорошо знал Европу, странствовал по Цейлону и Африке. В поездках его «занимали вопросы психологические, религиозные, исторические», он «стремился обозреть лица мира и оставить в нем чекан души своей». Некоторые свои произведения Бунин создал под влиянием путевых впечатлений. Например, во время путешествия на пароходе из Италии у него родился замысел рассказа «Господин из Сан-Франциско», а после поездки на Цейлон он сочинил рассказ «Братья».

3. Бунина возмущали городские писатели, которые в своих произведениях говорили о деревне. Многие из них никогда не были в сельской местности и не понимали, о чем писали.

Один известный поэт… рассказал в своих стихах, что он шел, «колосья пшена разбирая», тогда как такого растения в природе никак не существует: существует, как известно, просо, зерно которого и есть пшено, а колосья (точнее, метелки) растут так низко, что разбирать их руками на ходу невозможно; другой (Бальмонт) сравнивал лунь, вечернюю птицу из породы сов, оперением седую, таинственно-тихую, медлительную и совершенно бесшумную при перелетах, — со страстью («и страсть ушла, как отлетевший лунь»), восторгался цветением подорожника («подорожник весь в цвету!»), хотя подорожник, растущий на полевых дорогах небольшими зелеными листьями, никогда не цветет.

4. В 1918 году вышел декрет «О введении новой орфографии», который изменял правила правописания и исключал несколько букв из русского алфавита. Бунин не принимал этой реформы и продолжал писать в соответствии со старой орфографией. Он настаивал, чтобы «Темные аллеи» напечатали по дореволюционным правилам, но издатель выпустил книгу по новым и поставил автора перед свершившимся фактом. Писатель даже отказал американскому издательству имени Чехова публиковать свои книги в новой орфографии.

5. Иван Бунин очень трепетно относился к своей внешности. Писательница Нина Берберова в автобиографии вспоминала, как Бунин доказывал, что он красивее Александра Блока. А Владимир Набоков отмечал, что Бунина очень волновали возрастные изменения: «Когда я с ним познакомился, его болезненно занимало собственное старение. С первых же сказанных нами друг другу слов он с удовольствием отметил, что держится прямее меня, хотя на тридцать лет старше».

6. У Ивана Бунина была нелюбимая буква — «ф». Он старался как можно реже ее употреблять, поэтому в его книгах почти не было героев, в имени которых присутствовала бы эта буква. Литературный летописец Александр Бахрах вспоминал, как Бунин ему рассказывал: «А знаете, меня чуть-чуть не нарекли Филиппом. Что все-таки могло произойти — «Филипп Бунин». Как это звучит гнусно! Вероятно, я бы и печататься не стал».

7. В СССР первое после революции сокращенное и вычищенное цензурой пятитомное Собрание сочинений Бунина опубликовали только в 1956 году. В него не вошли «Окаянные дни», письма и дневники писателя — эта публицистика была главной причиной замалчивания творчества автора на родине. Только во время перестройки запрещенные сочинения автора издали полностью.

125 фактов о Сергее Есенине и его жизни

3 октября отмечается 125 лет со дня рождения Сергея Есенина. 62ИНФО собрал факты о Есенине, его семье и жизни на основе данных есениноведов, воспоминаний его близких, коллег и просто знакомых.

Что-то покажется очевидным, что-то точно удивит, а какие-то моменты и вовсе покажутся вымыслом. Одно можно сказать точно: поэт был очень сложным человеком, а его короткая жизнь — яркой и насыщенной, будто он каждый день проживал как последний.

Герой нашего времени

«Вообще женские образы не удавались Лермонтову. Мери — типичная барышня из романов, напрочь лишённая индивидуальных черт, если не считать её «бархатных» глаз, которые, впрочем, к концу романа забываются. Вера совсем уже придуманная со столь же придуманной родинкой на щеке; Бэла — восточная красавица с коробки рахат-лукума» — так, в обычной своей манере, аттестует героинь романа Набоков. Вера не нравилась и Белинскому: «Лицо Веры особенно неуловимо и неопределённо. Это скорее сатира на женщину, чем женщина. Только что начинаете вы ею заинтересовываться и очаровываться, как автор тотчас же и разрушает ваше участие и очарование какою-нибудь совершенно произвольною выходкою».

Эта «произвольная выходка» — знаменательная проговорка: Белинский не готов видеть в «произволе» женщины сознательное решение автора. Между тем Вера — самая «субъектная» героиня Лермонтова. Именно она «ведёт» во взаимоотношениях с Печориным, именно она помогает запуститься интриге с Мери, наконец, именно она — одна из всех — поняла Печорина «совершенно, со всеми… слабостями, дурными страстями». Вера жертвует собой, надеясь, что Печорин когда-нибудь поймёт, что её любовь к нему «не зависела ни от каких условий»; потеряв Веру, Печорин выходит из себя, почти сходит с ума, моментально расстаётся со своим блестящим хладнокровием.

Другие женщины в «Герое нашего времени» гораздо «объектнее». Исследовательница Жеанн Гайт называет героиню, которую отвергает «лишний человек» в романтическом произведении, «обязательной женщиной»: она непременно присутствует возле героя и определяет его качества. В таком случае Бэла и Мери необходимы сюжету, чтобы показать неспособность Печорина к любви и . «Я никогда не делался рабом любимой женщины; напротив, я всегда приобретал над их волей и сердцем непобедимую власть, вовсе об этом не стараясь. <…> Надо признаться, что я точно не люблю женщин с характером: их ли это дело!..» — хвалится Печорин; «не стараясь» — это, положим, неправда, но отношение героя к женщинам из этих фраз ясно. Посмотрим, как оно реализуется.

Нет ничего парадоксальнее женского ума; женщин трудно убедить в чём-нибудь, надо их довести до того, чтоб они убедили себя сами

Михаил Лермонтов

Описание Бэлы входит в «полный стандартный  романтических штампов о Кавказе: перед нами «высокая, тоненькая» дикарка, чьи «глаза чёрные, как у горной серны, так и заглядывали нам в душу». Нельзя сказать, что Бэла совершенно пассивна: она сама пропевает Печорину нечто «вроде комплимента», в минуту гордости и гнева на Печорина она вспоминает: «Я не раба его — я княжеская дочь!..»; она готова мстить за отца. «И в тебе, душенька, не молчит разбойничья кровь!» — думает Максим Максимыч — единственный человек, чьими глазами мы видим Бэлу. «Мы не знаем, как воспринимают Бэлу Азамат или Печорин… — напоминает Александр Архангельский, — мы не допущены в её внутренний мир и можем лишь догадываться о глубине её радости и силе её страдания». Характерно, что единственный раз, когда покорённая Бэла совершает нечто по собственной воле, — ослушавшись Печорина, выходит из крепости, — заканчивается её гибелью.

Впрочем, если бы Бэла не ослушалась, то погибла бы всё равно, окончательно наскучив Печорину, который её так добивался. Сегодня уговоры Печорина могли бы войти в феминистский учебник как примеры
виктимблейминга

От английского victim — «жертва» и blame — «обвинять». Под виктимблеймингом понимают ситуацию, когда ответственность за насилие, физическое или психологическое, возлагается не на насильника, а на жертву.
⁠
и
газлайтинга

Психологическое манипулирование, призванное заставить жертву сомневаться в собственной адекватности. Происхождение термина связано с голливудским фильмом «Газовый свет» (1944), в котором изображён этот вид психологического насилия.
⁠
: «…Ведь ты знаешь, что рано или поздно ты должна быть моею, — отчего же только мучишь меня? <…> Поверь мне, аллах для всех племён один и тот же, и если он мне позволяет любить тебя, отчего же запретит тебе платить мне взаимностью? <…> …Я хочу, чтоб ты была счастлива; а если ты снова будешь грустить, то я умру»; наконец, он предлагает ей свободу, но в то же время сообщает, что едет подставить себя под пулю или удар шашки. Бедной Бэле ничего не остаётся, кроме как сдаться.

Так же объективируется поначалу и княжна Мери («Если бы можно было слить Бэлу и Мери в одно лицо: вот был бы идеал женщины!» — восклицает критик Шевырёв). Замечания Печорина о ней циничны — даже пустой Грушницкий замечает: «Ты говоришь о хорошенькой женщине, как об английской лошади». Ничего необычного в этом нет: Печорин и в «Тамани» заявляет, что «порода в женщинах, как и в лошадях, великое дело». Ещё циничнее та игра, которую он ведёт с Мери. Но когда эта игра подходит к финалу, Мери удаётся перерасти назначенную ей роль:

— …Видите ли, я перед вами низок. Не правда ли, если даже вы меня и любили, то с этой минуты презираете?

Она обернулась ко мне бледная, как мрамор, только глаза её чудесно сверкали.

— Я вас ненавижу… — сказала она.

А вот в «Тамани» уверенность Печорина в том, что ему покорится любая женщина, играет с ним злую шутку. Печорин не просто уверен в своей победе — он и странности в поведении контрабандистки, которые могли бы внушить ему сомнения, трактует в духе романтической литературы: «дикая» девушка кажется ему то Ундиной из баллады Жуковского, то гётевской Миньоной. Крах любовного приключения подан, как обычно у Лермонтова, иронически, но кажется, что эта ирония маскирует здесь разочарование.

Утверждены новые требования к школьным учебникам — Российская газета

Напомним, до сих пор издательства сами заказывали и оплачивали экспертизу. Подавали документы на включение в перечень, а затем спокойно «заходили» в школы.

По новому приказу, заказчиком проверки будет выступать министерство просвещения. А исполнителем — подведомственная ему организация. Школьные учебники будут проходить экспертизу раз в пять лет.

Что конкретно будет в новых требованиях? Во-первых, учебник должен быть частью законченной линейки. Например, «Окружающий мир» — должны быть пособия за все четыре года начальной школы, то есть строго с 1 по 4 класс.

Дальше: если вдруг учебник содержит современную карту территории РФ (например, по географии), в нем должна быть правильно отображена наша государственная граница, территории субъектов. Должны быть правильно указаны названия и других государств, их столиц.

Учебник также должен соответствовать федеральному государственному образовательному стандарту (ФГОС). А весь его текст — нормам русского языка.

Положительное экспертное заключение будет выдаваться каждому изданию на пять лет

Не должно быть ошибок и опечаток, недостоверных, научно не подтвержденных теорий и фактов. Не должно быть информации, направленной на формирование неуважительного отношения к России, к ее органам власти, основным конфессиям. Не должно быть информации, оправдывающей жестокость и насилие, дискредитирующей семейные ценности…

И это далеко не все, требований действительно много: весь документ занимает 50 страниц.

По каждому критерию эксперт будет оценивать учебник от 0 до 3 баллов. Чем больше издание наберет очков, тем больше шансов у него попасть в перечень.

Требования к экспертам тоже указаны: высшее образование, ученая степень или педагогический стаж не менее 10 лет, опыт разработки методических пособий и т.д.

Также изменились сроки подачи документов издателями: направлять учебник на экспертизу теперь нужно будет с 20 февраля по 20 апреля. То есть, совсем скоро.

Учителя: Выражаем недоверие дополнительной экспертизе учебников по литературе — Обзор прессы

В 2014 году президент поручил Минобру уточнить содержание школьного образования. И хотя подобного требования не было, образовательная бюрократия отправила все линии учебников, уже прошедших экспертизу, на новую проверку. Для чего, и почему новая экспертиза не заслуживает доверия — рассказывают авторы учебников по литературе. 

До сообщества родителей, как эфирные волны с помехами, долетают обрывки профессиональных педагогических новостей. То бурные споры о новых стандартах, то новости о дополнительных экспертизах всех учебников, благодаря которым удалось отсеять треть новых «линий», то возмущение Академии Наук самим фактом повторной экспертизы, то ответные шаги Российской академии образования…

Не специалисту трудно разобраться. И все это говорится в проброс, между делом. Словно вопрос об учебниках не касается каждого. Учителя, ученика, родителя. Страны.

А интересует только жадных и непрофессиональных составителей пособий, которые хотели проскочить на красный свет и заработать денег, но их остановили вовремя. Ну, и чересчур сговорчивых ученых.

Руководитель Рособрнадзора, замминистра образования и науки Сергей Кравцов в своих майских интервью сразу нескольким изданиям так прямо и говорит: «большинство получивших отрицательную экспертизу учебников практически не продавались и не печатались. Возможно, предлагая их к включению в федеральный перечень, издательства рассчитывали получить бюджетные продажи продукции, на которую нет спроса на рынке».

Сергей Кравцов, конечно, знает, что учебник должен в этот самый перечень войти, прежде чем начать печататься и продаваться, иначе школам не позволено использовать его в качестве основного пособия. Но задача интервью совсем другая: оправдать решение о новой экспертизе, даже ценой дискредитации издателей и авторов. Та же задача – у Российской академии образования, проводившей дополнительные экспертизы; она передала агентству ИТАР-ТАСС красивую презентацию о некачественных учебниках, которые удалось остановить на пути в школу.

Каких именно учебниках – в презентации не говорится; кем они изданы – не указано; приведены отдельные ошибки в пособиях по разным предметам. Зачем? Видимо, чтобы бросить тень на всех «отверженных». И затем, чтобы возникло ощущение, что школе грозила опасность. И ее удалось спасти от некачественных учебников (как подытожила одна чиновница).

А теперь пришла пора разоблачиться: мы, пишущие этот текст, и есть те самые вредители, которые (по версии Минобра и РАО) готовили диверсию против российского школьного образования.

И сейчас попробуем конкретно, внятно и спокойно, как на родительском собрании, рассказать, что было, чего не было – и что предстоит предпринять. Что за экспертизы, кто их проводил, для чего и как. На каких законных (или не очень) основаниях.

Не смешивая в кучу разные предметы, а сосредоточившись на собственной предметной области: литературе. И отчасти русском языке. Среди нас есть как «проигравшие», так и «выигравшие», то есть прошедшие заслон повторной экспертизы. Мы связаны с издательствами, конкурирующими между собой на рынке.

Что же нас объединяет? Принадлежность к общей профессии. У каждого из нас есть заработанная годами работы репутация, которая для нас дорога. И которую чиновники пытаются сейчас поставить под вопрос своими рассуждениями о «вообще» плохих учебниках и «в целом» недостойных авторах.

В поручении президента ни слова не было о том, что нужна еще одна экспертиза

Итак, дорогие родители! В 2014 году президент поручил Минобру уточнить содержание школьного образования. То есть поточнее описать, что именно по каждому предмету изучаем. В 2016 году поручение было выполнено – и снято с контроля: приняты примерные образовательные программы, в том числе по русскому и литературе. Был объявлен конкурс на новый федеральный перечень учебников, в соответствии с примерными программами и законом об образовании.

Но тут произошло назначение нового министра, Ольги Васильевой, и внезапно все застопорилось. Министерская комиссия собрала учебники, прошедшие жесткую экспертизу РАН и РАО, после чего внезапно умолкла. Итоги не были подведены ни в 17-м, ни в 18-м году. Тем временем Минобр получил еще одно поручение президента: подготовить предложения о том, как следует улучшить экспертизу учебников. Теперь внимание.

В поручении ни слова не было о том, что нужна еще одна экспертиза, не предусмотренная законом; разработать и представить предложения по улучшению – совсем не то же самое, что отменить результат предшествующей экспертизы и провести ее заново. Тем не менее, как говорит Кравцов, «Президент поручил министерству повысить качество экспертизы учебников, входящих в федеральный перечень. С этой целью министерство заказало дополнительную экспертизу учебников…». То есть это не мы захотели, это президент нам приказал. Но, повторимся, ничего подобного не было; ссылка, что называется, битая, ошибка 404. Впрочем, Сергей Кравцов свой пост занимает с недавнего времени; возможно, он просто не в курсе.

Так вот, прикрывшись поручением, в котором говорилось совсем о другом, образовательная бюрократия отправила все линии учебников на новую проверку. Причем, и снова вопреки закону, только в одну организацию, РАО; тем самым Академии наук было выказано публичное недоверие.

Но главная проблема в том, каково качество этих новых рецензий. Вы думаете, там приводятся списки ошибок, на чем настаивает в своей презентации РАО? Или многочисленные примеры недопустимого содержания? Ничего подобного. Никакой конкретики – вообще никакой, одна неполная страничка общих слов. Например, об учебнике для 5-го класса: «…учебное издание не обеспечивает: в сфере личностных результатов – сформированность мировоззрения, соответствующего современному уровню развития науки и общественной практики, основанного на диалоге культур, а также различных форм общественного сознания, осознания своего места в поликультурном мире; сформированность основ саморазвития и самовоспитания в соответствии с общечеловеческими ценностями и идеалами гражданского общества…». И далее в том же духе. Общими словами.

Поверьте, так построены практически все «дополнительные экспертизы» в нашей предметной области. Если положить рядом многостраничные, детальные рецензии академических институтов РАН, отвергнутые министерством, и новые, напоминающие отписки, отличие будет разительным. Но вряд ли члены комиссии по федеральному перечню станут сверять все 1 800 отзывов; у них просто не будет такой физической возможности.

Тем, кто получил «добро», подставили умелую подножку

Какие же учебники пали жертвой этой самодеятельной инициативы? Глава Рособрнадзора подчёркивает, что речь идёт только о новых линиях; это не так. Вот всего лишь несколько примеров. «Завернутая» новой экспертизой линия учебников по литературе за 10 и 11 классы под редакцией Б. Ланина, В. Шамчиковой, Л. Устиновой (издательство «Вентана-ГРАФ») – не новая, а обновленная. Линия известная, авторы – по большей части – сами работают в РАО. Ровно та же история – с линией профессора филфака МГУ Г. Москвина, профессора МПГУ Е. Ерохиной и доцента МГУ Н. Пуряевой («Вентана-ГРАФ»). И с линией учебников по русскому языку Львовых («Мнемозина»), которая фактически создавалась в лаборатории РАО, в прежнем виде выходила не раз, полюбилась учителям. Ещё один пример погибшей (точнее – погубленной) линии – учебники по русскому языку для 5-9 классов под редакций Г. Граник («Мнемозина»). Автор – известнейший практик и авторитетный ученый; учебник был приведен в соответствие с примерной программой, а вообще-то его давно знают и любят в школе.

То же и с линией для 10-11 класса под редакцией А. Архангельского и В. Агеносова («Дрофа»). В числе авторов – директор Гослитмузея Д. Бак, известный писатель и филолог М. Кучерская. Предшествующая версия учебника в школе уже много лет; авторы обновили линию, представили на экспертизу, прошли ее, но были погублены – новой.

Более того, даже тем, кто получил «добро», по пути подставили умелую подножку: их линии поддержаны лишь отчасти, например, допущены 10 и 11 классы. Но без всей предшествующей цепочки, с 5 по 9, это почти бессмысленно.

Школа нуждается в целостном курсе, и завтра можно будет развести руками и сказать: ну что же, не берут ваши учебники, нет на них спроса.

Действительно новыми линиями, уничтоженными дополнительными экспертизами, можно считать только две. Обе – по литературе, обе созданы известными авторами, обе охватывают классы с 5 по 9 и должны были быть продолжены в 10 и 11-м. Линия профессора А.  Архангельского и директора православной гимназии Т. Смирновой («Дрофа»), а также линия Е. Абелюк, А. Леоновой, М. Павловой, О. Смирновой, Н. Шапиро, под общей редакцией Л. Вербицкой («Просвещение»). Ну, самим себя хвалить – последнее дело; спросите в учительском и читательском сообществе, знают они эти имена или нет – и что думают.

Все отвергнутые учебники по литературе рецензировали одни и те же эксперты

Теперь детали. Дорогие родители, не начинайте скучать, мы постараемся быстро, – но без фактов никуда. Линия Архангельского-Смирновой сначала дважды прошла экспертизу, включая всемирно известный Пушкинский дом РАН, потом была обсуждена с такими разными ассоциациями учителей литературы, как «Гильдия словесников» и АССУЛ, пошла на апробацию в 50 регионах. На основе этой линии был разработан, отснят и предъявлен стране курс литературы для 5 и 6 класса в Российской электронной школе, которой гордится Минобр.

Линия Абелюк и ее коллег задумывалась и создавалась как «народный» учебник. Школы, в которых преподают ее авторы, – известные по всей стране – от московской 1514 до Свято-Петровской православной школы. Но и здесь та же история: учебники прошли первоначальную экспертизу, были обсуждены с учителями Москвы, Петербурга, Новосибирска, Южно-Сахалинска и многих других городов, пошли на апробацию в регионы, и были развернуты в воздухе, отправлены на запасной аэродром.

На каком основании? Кому-то приписали отсутствие толерантности (это про учебник, в котором стихи Пушкина читаются на фоне их источников, из Ветхого завета, Евангелия и Корана). Кому-то неправильную иерархию классиков (знать бы еще, что такое правильная иерархия). Причем все отвергнутые учебники по литературе рецензировали одни и те же эксперты.

Их имена нам знакомы не были, но зато мы узнали, какова сфера их научных интересов. Один из них – специалист по «синтаксической специализации обобщающего местоимения «все» в предложении и в тексте», а другая – по «невербальному компоненту и его функции в коммуникативно-прагматической организации дискурса: на материале жанра интервью». Сами по себе темы с научной точки зрения важные, но при чем тут школьная литература?

Кстати, лингвистическая специализация не помогла, отзывы изобилуют грамматическими и синтаксическими ошибками. Например: «Выбор пиктограмм «Задания для работы в паре», «Задания для работы в группе» представляется не соответствующих возрастной группе учеников.» Именно так: «представляется не соответствующих». Или: «В учебнике есть Рубрика “Проверь себя», но работа с терминами, предлагаемыми в данной рубрике затруднена.» Где, спрашивается, запятая? Видны следы страшной спешки: «… сама терминология не всегда может быть воспринята и осмыслена пятиклассником», – говорится в рецензии на учебник для 6-го класса.

И это не единственный конфуз и свидетельство организационного неблагополучия. В числе авторов линии Абелюк и ее коллег «эксперты» почему-то указали известного учителя и лидера «Гильдии словесников» С. В. Волкова. Уж видели ли эксперты учебник вообще? Потому что никакого Волкова там нет. Сергей Владимирович (к нашему общему сожалению) не занят составлением учебников.

Или перед ними лежала шпаргалка – кого ни в коем случае нельзя пропустить? А Волков, от имени значительной части учительского сообщества, постоянно публично возражал министру Васильевой, критиковал политику и практику возглавляемого ею министерства? Как, впрочем, и многие авторы отвергнутых учебных линий.

По большому счёту, упоминание С. Волкова в официальном отзыве – это повод усомниться в легитимности экспертизы как таковой. Как теперь быть уверенным, что рецензенты имеют в виду именно этот учебник, а не какой-то другой?

Мы выражаем недоверие дополнительной экспертизе

Есть и другое основание потребовать отмены дополнительной экспертизы. Не только потому, что она отступает от формальных правил. Не только потому, что многие отзывы не соответствуют реальному содержанию учебников и вынуждают подозревать, что авторы рецензий их не читали, а листали. И не только потому, что она – по крайней мере в нашей части – декларативна и бездоказательна.

Но и потому что ее следствием будет передел рынка учебников. «…на присутствие издательств на рынке проведенная экспертиза никак не повлияет», – говорит Сергей Кравцов. Ну как же не повлияет? Все пострадавшие учебники подготовлены «Дрофой», «Вентаной-ГРАФ» и «Мнемозиной». Присутствие в этом списке «Просвещения» – пикантное исключение, лишь подчёркивающее общую закономерность.

Учитывая, что и другие линии по литературе, представленные этими издательствами, были вычеркнуты новой экспертизой, то ни в «Дрофе», ни в «Мнемозине» практически не окажется линий по русскому языку и литературе для 5-9 классов. Весь рынок будет поделен между тем же «Просвещением» и «Русским словом», которым не только сохранили все привычные учебники, но и добавили новые.

Тут не действует правило, сформулированное образовательным начальством: «Главная проблема текущего перечня – его переполненность». Требуйте долива после отстоя; было такое советское правило.

Итак, дорогие родители, собрание наше подходит к концу. Хотим ли мы сказать, что в старых и новых учебниках не может быть ошибок, что дополнительные рецензии не нужны? Нет, не хотим. Как не хотим и того, чтобы в школе были только новые и «прогрессивные» учебники; школа разная, она нуждается в здоровом сочетании консерватизма и прогресса, старого и нового.

Но мы не хотим и другого: чтобы тень от чужих ошибок ложилась на нас. Дополнительные рецензии хороши, если цель их – исправить досадные ляпы (для понимания – одна линия учебников это почти 4 000 книжных страниц, любой дополнительный взгляд – только в пользу). Отловить халтуру. Если они преследуют совсем другие цели, то цена им грош.

Мы выражаем недоверие дополнительной экспертизе. И призываем коллег поддержать нас в борьбе за доброе имя в профессии.

История не бывает чёрно-белой

Придумывая себе прошлое, мы живём в иллюзорном настоящем и бесперспективном будущем

Президент подписал указ об организации комиссии по противодействию попыткам фальсификации истории в ущерб интересам России. Интеллектуальная часть общества сразу взволновалась. Либералы уверены, что готовится реабилитация культа личности. Государственники считают, что пришло их время рассказать, что Россия всегда права, всегда и везде побеждала. Народ по обыкновению безмолвствует, занятый делами насущными.

Наша газета, верная своему принципу верить прежде всего профессионалам, пригласила к разговору двух историков: научного директора межрегионального института общественных наук, доктора исторических наук, профессора Велихана Мирзеханова и доцента кафедры новейшей истории, кандидата исторических наук Владимира Хасина.

Елена Иванова, Дмитрий Козенко

– Почему вдруг сейчас мы озаботились отечественной историей?

Владимир Хасин: Пока сложно говорить об указе. Эта комиссия ещё не действует. Вполне вероятно, это политический шаг набирающего силу Дмитрия Медведева, который показывает пример патриотизма, сильной воли. Это произошло после данного им ветеранам обещания во время празднования 9 Мая. Мы можем исходить непосредственно из текста указа и положения о комиссии. В них говорится о защите международных интересов России. Есть ли такая проблема в принципе? Есть. То, что порой пишут в Прибалтике и на Украине, а я там работал, иногда шокирует. Мотивация таких заявлений понятна. У Латвии и Эстонии, например, собственной независимой истории – двадцать лет новейшего периода и двадцать лет между двумя мировыми войнами, которая была прервана присоединением к СССР. У Украины ещё меньше. Там идёт поиск национальной идентичности, процесс политического конструирования истории. И этим объясняются попытки оправдать людей, добровольно вступивших или призванных в германскую армию, которые позиционируются как защитники независимости родины. Наверное, это не лучший пример формирования героического образа. Следует помнить и то, что Прибалтика – единственная территория в Европе, где евреи были полностью уничтожены. В первую очередь местным населением. И суды над ветеранами ВОВ вызывают недоумение.

Когда мы говорим о фальсификации, важно понять: речь идёт о фальсификации фактов или их трактовок? Фальсифицировать факты дурно и нечистоплотно. Но сложно искажать факты, когда их просто не знаешь. Отечественная история XX века – история «белых пятен». Сегодня большое количество архивных материалов всё ещё не доступно.

– И кем будут востребованы исторические работы, пусть и написанные с использованием вновь открытых документов?

В. Х.: У нас в стране сегодня существует огромная проблема: чудовищная историческая безграмотность населения. У большинства – девственно чистое историческое сознание, не способное отличить реальное прошлое от бреда сумасшедшего. И последний печатается огромными тиражами. Это объяснимо, у нас рыночные отношения и издательская деятельность зависит от спроса. А бредовые сенсации хорошо продаются. Если я, например, напишу, что Екатерина II была мужчиной, а граф Орлов женщиной, добавлю несколько пикантных подробностей их интимных отношений, поверьте, такую работу купят сразу. В отличие от замечательных и хорошо написанных исторических исследований. И эту ситуацию необходимо менять.

Велихан Мирзеханов: Конечно, трудно оценивать комиссию, которая ещё не начала работать. Смущает то, что в ней будут работать несколько профессиональных историков, но по согласованию, не являясь постоянными членами. То есть их могут и не пригласить на обсуждение того или иного вопроса. Другое дело, я вижу здесь несколько проблем – серьёзных и запущенных, которые трудно разрешить указом. Следом может появиться потребность в создании комиссии по противодействию фальсификации географии и т. п. Если предположить, что этот указ создан для того, чтобы каким-то образом всё-таки ограничить поток лженаучной, псевдоисторической литературы (Фоменко, Радзинского и других), которые захлестнули массовое сознание, это одно…

– Радзинский – любимец женщин…

В. М.: Вот он и должен им оставаться. Конечно, многие проблемы надуманы. Ведь если говорить строго об истории Второй мировой войны, я не знаю ни одного историка, который бы оспаривал победу Советского Союза во Второй мировой войне. Есть комиссии историков – российско-немецкая комиссия, комиссия историков стран СНГ, комиссия с Литвой, с Украиной, и там подавляющее большинство людей вполне вменяемых, разумных. И мне кажется, что объективно представлять историю, интересы своей страны можно, интегрируясь с этим сообществом, продвигая свои труды. Печатая не сто и не пятьсот экземпляров, а сто тысяч. Таким образом можно успешно представлять эту науку, в том числе и в сопредельных странах. Главная беда сейчас в том, что история стала высокой академической наукой. Даже культовые работы издаются тиражом 500 экземпляров для узкой группы профессионального сообщества.

Другая трудность: как достижения исторической науки транслировать в учебники, в частности школьные? Думаю, тупиковый вариант – поиск какого-то «правильного», идеального учебника. Не хотелось бы, чтобы указ способствовал этой идее. Попытка уже была: учебник Филиппова, который не выдерживал никакой критики с точки зрения истории как науки. Нельзя допускать, чтобы история из науки превратилась в учебный предмет, который пытаются использовать для критики или восхваления настоящего.

Учебников пусть будет много, но должен быть учитель, который знает, что выбрать и как представить материал школьнику. Учебники, выходящие миллионными тиражами, приносят своим авторам значительные деньги. Идёт не борьба идей, а борьба различных групп историков за доступ к ресурсам. Побеждает тот, кто ближе к власти. Кто ближе, кто лояльней, их учебник и продвигается. И ещё: я специально анализировал эволюцию школьных учебников во Франции и в России. По базовым своим постулатам французский учебник наших дней незначительно отличается от школьного учебника начала XIX века. А у нас каждое десятилетие происходит радикальное изменение базовых, основных постулатов в учебниках.

Поэтому если указ будет направлен против лженаучных теорий, это одно, а если это вызовет ограничения в работе историков, то мы вернёмся к тому, что было в советский период. Часть профессиональных людей уйдёт из истории ХХ века в исследование других эпох.

– Почему мы с вами, не сговариваясь, решили, что комиссия будет рассматривать только ХХ век?

В. Х.: В тексте указа и положении о комиссии подразумевается, что в её компетенцию входит оценка наиболее резонансных и дискуссионных моментов истории. Очевидно, что это прежде всего история ХХ века. Существует не только историческая, но и юридическая проблема. Российская Федерация – правопреемник Советского Союза. В связи с этим в рамках международно-правовых отношений мы несём ответственность за любые гипотетические преступления, совершённые в советский период, то есть начиная с октября 1917-го. Это связано в том числе и с денежными компенсациями, и с возможными санкциями, чего зачастую и добиваются оппоненты. Наверное, поэтому в комиссии и собрано такое количество представителей власти.

– Вот получается дилемма: ограждая себя от гипотетических репараций, мы вынуждены будем защищать ряд явлений, которые не красят нашу историю. Защищая их на уровне комиссии, мы будем транслировать их в общество, в том числе и в школьные учебники. И к чему мы придём?

В. М.: Обоснованный вопрос.

В. Х.: Тонкий. Поэтому необходимо разграничить юридические и политические проблемы, с одной стороны, и исторические, с другой. С обоснованными или необоснованными политическими претензиями должны разбираться политики. Любой человек – политик ли, историк – должен чётко осознавать, что, придумывая себе прошлое, мы живём в иллюзорном настоящем и бесперспективном будущем. Думаю, это понимает и власть, и интеллектуальная элита. Крайне важно открыть все архивы и допустить к документам именно профессиональных историков, дать им возможность исследовать все мельчайшие нюансы истории, вписать новые факты в исторический контекст. В противном случае их придумают дилетанты.

В. М.: Существует установка, которую замминистра образования РФ Исаак Калина образно назвал созданием позитивной истории. Я считаю, что общество должно знать правду о своей истории. И героические моменты, связанные с нашей историей, и трагические. Никогда не соглашусь с тем, что национальную идентичность, самосознание, память народную возможно возродить, умалчивая острые темы. Горькая, трагическая правда может сыграть не меньшую роль в воспитании патриотизма и в формировании личности. Те же сталинские чистки, ГУЛАГ – это трагические моменты нашей истории. В принципе все знают, что произошло. Вопрос в том, как это преподносить школьникам. Наш народ всё вытерпел, нация через эту трагедию прошла, выжила и сумела развиваться дальше. Это могут только очень сильные люди. Мне кажется, эту трагедию для воспитания патриотизма нужно использовать ничуть не в меньшей степени, чем победы. История не может быть соткана из одних побед. История вообще не бывает чёрно-белой.

В Германии документы тоталитарной эпохи обнародованы. Самое сильное впечатление на меня как историка произвёл тот факт, как немцы преодолели тоталитарное наследие ХХ века. И почему это сумели сделать они, но не сможем сделать мы? Возрождение исторической памяти важно для любого общества, важно очиститься от стереотипов, мешающих построению коллективной исторической памяти.

Главное – не рассуждать юридическими категориями. Правовой подход, чётко разделяющий хорошее и плохое, жертв и палачей, приводит к уменьшению интерпретационных смыслов истории. В изучении прошлого, в попытках социализировать историческую память не должно быть места «ошибкам памяти», способным перестроить прошлое, чтобы удовлетворить нужды настоящего.

– Недавно Владимир Путин возложил венки на могилы генералов Деникина и Каппеля. Теперь у страны другие герои Гражданской войны?

В. М.: Что такое гражданская война? Это национальная трагедия. И по сути очень трудно в любой гражданской войне найти правых и виноватых, потому что итог любой гражданской войны, кто бы ни победил, это ослабление и разрушение государства. Вопреки тому, чему долгие годы нас учили учебники. И попытки найти героев на какой-то одной стороне необоснованны – это индивидуальные симпатии. Говорят, что Деникин был карателем, а что, Блюхер не был? Гражданские войны – это войны, когда страна превращается в поле репрессий. И здесь важен вопрос мотива: чем руководствовались те и другие? У белых была своя правда, своя присяга, и можно ли их за это осуждать? У красных – свои цели, своя правда. Вопрос в другом: почему столь несостоятельной оказалась политическая, социальная, интеллектуальная элита Российской империи, что страна дошла до войны и по сути до уничтожения государства? Это проблема качества человеческого капитала тогдашней элиты, в конечном счёте проблема качества власти. Проблема вечная…

В. Х.: Естьещё один важный аспект. Россия – традиционная страна. На протяжении веков власть, политическая элита постоянно интегрируют себя в различные исторические лакуны, становясь частью исторического полотна. Выпадая из исторического контекста, теряя преемственность с прошлым, она перестаёт быть легитимной в глазах общества. И чем глубже и шире она интегрируется в прошлое, ассоциируется с ним, тем прочнее её настоящее и более предсказуемо будущее. Для французов, например, история – это анализ прошлого, для нас это неотъемлемая часть современности. Поэтому Путин возлагает венки на могилы белых генералов, а Медведев примерно в то же время встречается с представителями левых партий.

– В связи с комиссией такой вопрос: в ходе дискуссий не получится, что одна из сторон дискуссий будет, не говорю стучать, но жаловаться на другую? Мол, наши оппоненты фальсифицируют…

В. М.: Не дай бог эта комиссия расплодит комиссии центральные, региональные, участковые и так далее. Такая вертикаль уже была. Я, правда, не верю в её возрождение. Но если это начнётся, люди перестанут заниматься «сложными» темами, а «белых пятен» станет ещё больше. А ведь исследования по истории новейшего периода чрезвычайно актуальны. Давайте посмотрим самую свежую политическую бурю по поводу голодомора, которую подняли на уровень межгосударственной проблемы. Историки – и российские, и украинские – понимают, что тогда реально происходило. Выход из подобного рода тупиков очень прост – открыть архивы и показать, что голод был не только на Украине, но и в Поволжье и других регионах. Подтверждение того – реальная статистика. Покажите, что политика тоталитарного режима в этом вопросе не имела этноконфессиональной направленности. И тема будет закрыта.

В. Х.: Поверьте, нет противоречий между профессиональными историками. Никогда латышский или украинский историк, желающий остаться в историческом сообществе и не превратиться в маргинала, не напишет: «Ура нацизму!».

В. М.: Можно сколько угодно сделать политических заявлений, но они мало решат проблему по существу. Необходимы другие шаги. Писать профессиональные работы на базе документов и максимально интегрировать наши работы в международное интеллектуальное пространство. Это даст большие плоды. Никакими заявлениями, принуждениями, угрозами перекрыть нефть или газ проблему не решить. Мне очень понравился новый проект «Русский мир» – представление русского языка в других странах. Это путь разумный и эффективный. Все страны, имеющие значимые историю и культуру, пытаются продвигать свои достижения на международный уровень за счёт создания фондов, за счёт пропаганды своего языка и своих культурных достижений. Указы не могут решить проблему. Что указы, изданные в России, значат для тех же латышей?

– Почему-то получается, что дело сближения отдаётся, например, попсовым концертам, фестивалям сомнительного юмора.

В. М.: К сожалению, в современной России очень многие действия, направленные вовне, оказываются не рациональными, а эмоциональными. Должна быть стратегия и политика представления себя для внешнего мира. И этим надо специально заниматься.

Учебник: пример того, что не так с образованием

Учебники — это основная часть учебной программы, столь же важная для учителя, как план для плотника, поэтому можно предположить, что они задуманы, исследованы, написаны и опубликованы как уникальные материалы к продвижению знаний.

На самом деле, большинство этих книг далеко не выполняют своей важной роли в образовательной системе. Они перерабатываются в существование, используя массу того, что уже существует, поднимаясь, как болото, из компоста прошлого.Мульчу переворачивают и ухаживают за ней многие слои редакторов, которые очищают ее от всего, что может быть нежелательно, прежде чем она будет введена в управляемую государством систему «усыновления», которая предоставляет посредственный материал студентам всех возрастов.

Добро пожаловать в машину

Первым продуктом, который я помог создать, была программа базального языка. Слово базальный относится к всеобъемлющему пакету, который включает в себя учебники для учащихся для ряда оценок, а также соответствующие руководства для учителей и бесконечные рабочие тетради, тесты, ключи ответов, прозрачные пленки и другие вспомогательные материалы.«Моя компания доминировала на этом рынке в течение многих лет, но руководство считало, что наша флагманская программа устарела. Они хотели что-то новое, созданное с нуля.

Кредит: Монте Волвертон

Звучит как мандат на инновации, не так ли? Это было не так. Мы использовали все учебники по языковым искусствам и внимательно их изучили, записывая каждую тему, подтему, навык и дополнительный навык, которые мы могли найти на каждом уровне обучения. Мы составили из них основной список, устранили избыточность и составили основное содержание нашего нового учебника.Или, как я люблю это называть, «приятель».

Но подождите. Если каждый издатель проходил через тот же процесс (а они прошли), как нам выделиться? Пора добавить философию.

Под философией я подразумеваю педагогическую идею. Этот концептуальный энтузиазм волнами пронизывает образовательную вселенную. Редакторы учебников стараются предвидеть грядущего следующего и формируют свою программу, чтобы воплотить ее в жизнь.

Новые идеи рождаются в университетах и ​​доходят до издателей через исследовательские работы и конференции.Редакторы учебников посещают такие мероприятия, как пятидневная конференция Международной ассоциации чтения, чтобы поднять шум. Они все бегают, гадая: «Что нас ждет?» Это критическое мышление? Метапознание? Конструктивизм? Проектное обучение?

На тех же конференциях старшие редакторы ищут многообещающих ученых и влиятельных консультантов в области образования, чтобы они расписались в качестве «авторов» учебников, которые рабочие пчелы уже собирают в магазине.

Content Lite

После того, как философия закреплена и добавлена, мы придаем ей форму, чтобы она соответствовала основным руководящим принципам учебной программы.В каждом штате есть предписанный сборник того, чему должны учиться дети — утомительные списки маркированных целей, состоящие в основном из предложений вроде этого:

«Учащемуся будет предоставлено содержание, необходимое для формулирования, обсуждения, критики и анализа гипотез, теорий, законов и принципов, а также их сильных и слабых сторон».

Если вы встретите редактора учебника, и он или она покажется эксцентричным (странные волосы, тики на лице и т. Д.), Это потому, что это человек, который потратил сотни часов на изучение бесчисленных страниц, заполненных такими элементами, пытаясь определить, не Можно утверждать, что учебник поддерживает каждую цель.

Конечно, на все государственные рамки никто не смотрит. Рекомендации Аризоны? Честно говоря, моя дорогая, нам наплевать. Род-Айленд? Простите меня, пока я умру от смеха. Некоторые состояния определенно важнее других. Подробнее об этом позже.

В конце концов, на каждом уровне обучения редакторы превращают свои заметки в подробные схемы, задача, примерно сопоставимая с тем, с чем, должно быть, столкнулись правоведы VI века в Византии, когда они вырезали Кодекс Юстиниана в джунглях римского права.Наконец, они делят план на теоретически доступные части и поручают авторам превращать их в предложения.

То, что возвращается, даже близко не похоже на книгу. Первый проект, над которым я работал, был на этом этапе, когда я приехал. Моим заданием было уменьшить стопку страниц высотой 17 дюймов, предоставленную 40 писателями, до стопки 3 дюйма, которая звучит так, как если бы все они были взяты из одного источника. Исходный текст был просто рудой. Полагаю, сохранилось несколько оригинальных слов, но не целых предложений.

Чтобы избежать нежелательного проявления оригинальности на данном этапе, редакторы отправляют своим авторам объемных руководств . Я один из этих писателей, и этим летом я написал рассказ на десяти страницах для программы чтения. Руководство к заданию, доставленное мне в переплетной коробке с тремя кольцами, составляло 300 страниц.

Приятного аппетита

Когда так много поставлено на карту, как мы попали в эту напряженную неразбериху? В 1980-х и 90-х годах среди издательств вспыхнуло безумие кормления, поскольку все они боролись за то, чтобы проглотить своих конкурентов: Харкорт Брейс Йованович купил Холта, Райнхарта и Уинстона.Houghton Mifflin купил D.C. Heath and Co., McGraw-Hill купил Macmillan. Сильвер Бёрдетт купил Джинн — или это Джинн купил Сильвер? Это не имеет значения, потому что довольно скоро оба были поглощены Prentice Hall, который, в свою очередь, был поглощен Simon & Schuster.

Затем, в конце 90-х, начали появляться еще более крупные корпорации. Почти все известные бренды из учебников прошлого исчезли или оказались в чреве всего лишь четырех крупных акул: британской компании Pearson; Французская фирма Vivendi Universal; Reed Elsevier, британо-голландский концерн; и McGraw-Hill, одинокий конгломерат учебников, принадлежащий американцам.

Эта концентрация денег и власти привела к драматическим изменениям. В 1974 г. существовало 22 основные программы базового чтения; сейчас их пять или шесть. По мере того, как сокращалось количество базалей (по всем предметным областям), уменьшались и редакции.

Многие мелкие редакторы покинули свои дома и основали компании, занимающиеся разработкой, частные фирмы, которые заключают контракты с издателями учебных заведений на предоставление фрагментов программ. Они нанимают менеджеров-фрилансеров для управления внештатными редакторами, чтобы управлять командами писателей-фрилансеров для создания текста, который скелетная команда руководителей отделов разработки отправляет руководителям издательств, которые затем передают его в различные комитеты для обработки.

Несколько лет назад я получил задание от студии разработчиков написать урок по определенному навыку чтения. Редактор-фрилансер прислал мне соответствующие уроки трех основных конкурентов нашего клиента. «Вот чем занимаются другие компании», — сказала она мне. «Прикрывайте все, что они делают, только лучше». Пришлось смеяться: я написал (для других разработчиков) все три урока, в которых участвовал.

Самый жестокий месяц

В учебниках апрель — самый жестокий месяц.Именно тогда определенные штаты объявляют, какие учебники они принимают. Когда дело доходит до определения повестки дня для публикации учебников, учитываются только 22 штата, в которых есть официальный процесс принятия. Остальные 28 не имеют отношения к делу — даже несмотря на то, что в их число входят такие густонаселенные гиганты, как Нью-Йорк, Пенсильвания и Огайо, — потому что они позволяют всем издателям приходить и продавать программы непосредственно в местных школьных округах.

Штаты усыновления, напротив, покупают новые учебники регулярно, обычно каждые шесть лет, и разрешают продавать только определенные программы в своем штате.Они составляют список в начале каждого цикла, и горе издателям, которые не попали в этот список, потому что в течение следующих 72 месяцев у них будет нулевой объем продаж в этом состоянии.

Среди штатов усыновления непревзойденное влияние имеют Техас, Калифорния и Флорида. Да, размер имеет значение. Вместе у этих троих около 13 миллионов учеников в государственных школах K-12. В следующих 18 штатах усыновления, вместе взятых, будет около 12,7 миллиона

.

Хотя у Большой тройки разное общее количество студентов, каждая из них тратит примерно одинаковую сумму денег на учебники.На текущий учебный год они выделили более 900 миллионов долларов на учебные материалы, более четверти всех денег, которые будут потрачены на учебники в стране.

Очевидно, что издатели создают продукты специально для усыновления в этих трех ключевых состояниях. Затем они продают тот же продукт всем остальным, потому что производство базальных препаратов очень дорогое — программа чтения K-8 может стоить до 60 миллионов долларов. Издатели надеются окупить затраты на большую программу из-за внезапного притока денег в состояние широкого внедрения, а затем получить прибыль за счет последующей струйки с «открытых территорий».«

Те, кто не попал в список в Техасе, Калифорнии или Флориде, вынуждены возмещать расходы в течение следующих шести лет. Не имея денег, которые нужно потратить на проекты для следующего периода внедрения, они, скорее всего, снова потерпят неудачу. По мере того, как цикл становится порочным, они превращаются в мясо для обеда.

Не связывайся с Техасом

Однако три больших государства усыновления не равны. В этом элитном трио правит Техас. В Калифорнии больше учеников (более 6 миллионов против чуть более 4 миллионов в Техасе), но Техас тратит столько же денег (примерно 42 миллиарда долларов) на свои государственные школы.Что еще более важно, Техас выделяет определенную часть средств специально на учебники. Эти деньги нельзя использовать ни на что другое, и все должны быть потрачены в год принятия.

Кроме того, Техас обладает особой властью, когда дело доходит до школьных учебников, потому что Калифорния принимает в масштабе штата только учебники для классов K-8, в то время как процесс принятия в Штате Одинокой звезды распространяется на учебники до 12-го класса.

Кредит: Монте Волвертон

Если вы создаете новый учебник, вы начинаете с тщательного изучения «Техасских основных знаний и навыков» (TEKS).Этот документ составлен группой экспертов по учебным программам, учителями и политическими инсайдерами, назначенными 15 членами Совета по образованию Техаса, в настоящее время пятью демократами и десятью республиканцами, около половины из которых имеют образование. TEKS описывает, чего хочет Техас и что в результате получит вся страна.

Техас действительно хвост, который виляет собакой. Однако есть хвост, который виляет этим могучим хвостом. Каждое государство усыновления позволяет частным лицам просматривать учебники и высказывать возражения.Издатели должны ответить на эти возражения на открытых слушаниях.

В конце 60-х супружеская пара из Техаса, Мел и Норма Габлер, придумали, как использовать слушания по усыновлению в их штате, чтобы оказать давление на издателей учебников. У Габлеров не было академических достижений или педагогического образования, но они знали, чему они хотят учить — фонетику, половое воздержание, свободное предпринимательство, креационизм и примат иудео-христианских ценностей — и считали себя участниками битвы против «политически корректных» деградация ученых.«

Опытные организаторы, Габлеры обладали чутьем для построения аргументов на языке официальных руководящих принципов учебной программы. Созданная ими 43 года назад некоммерческая корпорация «Educational Research Analysts» продолжает анализировать учебники и лоббировать в них либеральное содержание.

Габлеры больше не появляются лично на слушаниях по усыновлению, но с помощью семинаров, книг и практических руководств они обучили целое поколение консервативных христианских активистов продолжать свою работу.

Граждане также оказывают давление на компании, выпускающие учебники, на слушаниях по усыновлению в Калифорнии. Эти возражения исходят в основном от таких либеральных организаций, как «Люди за американский путь» Нормана Лира, или от отдельных граждан, которые смотрят на предлагаемые учебники, когда они выставляются перед принятием в 30 центрах по всему штату.

Обеспокоенность в Калифорнии обычно носит политически корректный характер — возражения, например, против таких предполагаемых оплошностей, как использование слова индеец вместо «коренной американец».»Чтобы попасть в список в Калифорнии, книги должны быть полностью свободны от стереотипов: ни в одном учебнике нельзя показать афроамериканцев, занимающихся спортом, азиатов, использующих компьютеры, или женщин, заботящихся о детях. Любой, кто остается в издательстве учебников достаточно долго, развивает радар для того, что хочет и выиграет не пройти мимо упрямого процесса как консервативных, так и либеральных сторожевых псов.

Отвечать на возражения граждан на слушаниях по усыновлению — тонкое искусство. Издатели учатся никогда не противостоять предположениям, лежащим в основе возражений.Это просто вызывает более глубокую критику. Например, в учебнике по здоровью, над которым я работал, была фотография девушки на ветреном пляже. Один обеспокоенный гражданин полагал, что он мог различить очертания нижнего белья девушки через ее платье. Наш ответ: она на пляже, значит, это ее купальный костюм. Это сработало.

Учебник социальных наук подвергся нападению, потому что на фотографии на всю страницу была изображена большая семья, собравшаяся за обеденным столом. Возражение? Они были похожи на арабов. Возмутились ли мы этим неамериканским проявлением предвзятости? Мы не.Вместо этого мы сказали, что семья армянская. Это сработало.

Конечно, издатели предпочитают вообще не сталкиваться с возражениями. Вот почему массовое усыновление, особенно в Техасе, похоже на получение профессионального сертификата по редактированию учебников. Выжившие всего знают вещей.

Что они знают?

В основном они умеют себя цензурировать. Помню, однажды редакционная группа обсуждала литературные отрывки, которые нужно было включить в антологию для чтения.Мы собирались согласовать один вариант, когда кто-то упомянул, что автор этой статьи вызвал протест против усыновления в Техасе, потому что он якобы принадлежал к организации под названием One World Council, которая, по слухам, является «коммунистическим фронтом».

В этот момент кто-то указал на другую историю, которая соответствовала нашим критериям. Без дальнейших разговоров мы выбрали тот и двинулись дальше. Только оглядываясь назад, я понял, что мы подвергли цензуре первый рассказ, основанный на слухах об утверждениях. Наше невысказанное мышление, казалось, было таким: если даже самая маловероятная зараза существует, Габлеры ее найдут, так зачем рисковать?

О такой самоцензуре не сообщается, потому что мы, цензоры, почти не замечаем, что делаем это.В этой комнате никто из нас не сказал «нет» ни одной истории. Мы просто сошлись на другой истории. Опасным автором, кстати, был известный писатель-фантаст Исаак Азимов.

Переверни страницу

Не существует быстрого и простого решения проблемы притеснения американских учебников, но несколько шагов являются ключевыми для реформирования:

Кредит: Монте Волвертон

Сочетание и совпадение

Обновите наши механизмы финансирования, чтобы позволить учителям составлять свои собственные учебные программы из множества отдельных источников вместо того, чтобы заставлять их полагаться на единые комплексные пакеты от национальных фабрик по производству учебников.Конечно, у нас не может быть разной учебной программы в каждом классе, но, безусловно, есть способ добиться согласованности, не отупляя.

Базы в качестве резервного

Сократите базовые значения до справочников — тонких основных текстов, в которых так же ясно, как словарь, изложены основные навыки и информация, которые необходимо изучить на каждом уровне обучения по каждому предмету. В таких областях содержания, как история и наука, основные тексты будут похожи на мини-энциклопедии, проверенные экспертами в данной области, а затем проверенные учителями на предмет объема и последовательности.

Скучно? Нет, потому что эти ядра не будут фактическим учебным материалом, который студенты будут использовать. Они были бы аналогичны операционным системам в мире программного обеспечения. Если их всего несколько и они очень похожи, ничего страшного.

Местные округа и классные учителя получат средства, позволяющие им собрать свои собственные группы уроков и вспомогательные материалы вокруг основных текстов, купленных не у нескольких гигантов, а у сотен небольших издательств, таких как те, которые в настоящее время поставляют дополнительные учебники .

Учебники высоких технологий

Подобно тому, как разработчики программного обеспечения создают приложения для определенных операционных систем, разработчики учебников должны разрабатывать материалы, которые вставляются в основные тексты. Небольшие компании и даже отдельные лица, которые видят свою нишу, могут создать модуль, чтобы заполнить ее. Никому не потребуется 60 миллионов долларов для безубыточности.

Представьте, например, ядро ​​всемирной истории: один издатель может выпустить серию исторических новелл писателя и историка, работающих вместе, чтобы изучить различные места и периоды истории.Другой может создать карту мира, используя программное обеспечение, которое по щелчку мыши анимирует политические границы, которые увеличиваются, сужаются и меняются за сотни лет. Другой может создать настольную игру, которая драматизирует связи между торговлей и культурным распространением. Сотни издателей могли бы посоревноваться в создании уроков, отвечающих определенному аспекту основного текста, ориентиру.

Инновации в отрасли

Интеллект, самоотверженность и изобретательность редакторов учебников, которых много во всей отрасли, но часто подавляются и недооцениваются, дадут — я предсказываю — выдающиеся результаты для учителей и студентов.

Объединение выбранных из этого леса материалов для создания пакетов учебных программ может само по себе стать описанием должностных обязанностей в образовательной публикации.

Возможности безграничны. И разве не должно быть суть в бесконечных возможностях?

Тамим Ансари пишет и читает лекции об Афганистане, истории ислама, демократии, школьном обучении, художественной литературе и процессе письма, а также по другим вопросам и руководит семинаром писателей Сан-Франциско.

Перейти к «Иностранные учебники преподают урок американской истории.»

Краткое содержание учебника — Самостоятельное издание

Прежде чем вы начнете писать, составьте план, в котором подробно описаны темы, которые будут рассмотрены в вашем учебнике, и то, как они будут организованы в оглавление. Обдумайте тип студентов, которые будут использовать ваш учебник, а также уровень и программу курса, для которых предназначен учебник. Если вы уделите время тому, чтобы обдумать аудиторию и класс, это определит тон и сложность вашего письма. Таким образом, это должно быть запланировано на графике вашего проекта.Этот жизненно важный шаг сэкономит время и деньги, уменьшит количество ошибок и, надеюсь, приведет к созданию более полезного и увлекательного учебника. (См. График проекта.)

Детали и решения

План наиболее полезен, когда он включает в себя все детали, необходимые для построения и упорядочивания книги. Наем редактора текстов на этой ранней стадии, который может гарантировать, что все элементы и макет покрыты, сэкономит время позже в проекте. Редактор копий также может помочь вам выбрать руководство по стилю и настроить таблицу стилей, на которую они будут ссылаться на этапах редактирования и корректуры.(См. Как скопировать правку и создать таблицу стилей.)

Фасад

Обложка — это вводный раздел вашего учебника и первое, что видят читатели. Если вы используете платформу для разработки, такую ​​как Pressbooks, система создаст для вас некоторые из этих разделов, включая страницу с авторскими правами и оглавление. В следующей таблице перечислены элементы, обычно включаемые в анонсы, и порядок, в котором они появляются. В то время как большинство открытых учебников будет содержать многие из этих элементов, очень немногие будут иметь их все.Включайте только те разделы, которые относятся к вашему учебнику.

Кузов

По мере того, как вы определяете содержание основной части учебника, задавайте следующие вопросы:

• Как будет разделено основное тело? Укажите, будут ли использоваться детали или агрегаты.
• Будет ли каждая глава включать разделы глав? (Если разделы глав включены в оглавление, студентам и другим преподавателям, которые могут использовать ваш учебник, будет проще быстро увидеть содержание учебника и перемещаться по книге.)
• Будет ли использоваться нумерация и / или названия для обозначения частей, единиц, глав и разделов глав? Если возможно, включите их в план. (Названия и нумерация могут быть изменены в окончательном варианте, но установление рабочих названий помогает на организационной стадии.)
• Какого размера должна быть книга? Оцените количество слов во всей книге, а затем разбейте это число на отдельные главы.

Затем рассмотрите макет, стиль и длину каждой главы и раздела главы. Решите, какие элементы включить, например:

• Цели или результаты обучения, соответствующие содержанию учебника, обычно указываются в начале каждого раздела, главы или раздела
• Введение в главу
• Упражнения, вопросы для сочинения, практические тесты или другие методы для самопроверки учащегося во время чтения или для преподавателя для выставления оценок
• Ключевые термины, выделенные и определенные по всему учебнику; некоторые авторы резюмируют их в Глоссарии, помещенном в заднюю часть
• Резюме в конце главы или список ключевых моментов или ключевых выводов
• Списки рекомендуемых / дополнительных материалов для чтения в конце каждой главы или в последней статье
• Ресурсы (фотографии, иллюстрации, диаграммы, графики, диаграммы, таблицы) и то, как они будут помечены, пронумерованы и подписаны.Будут ли эти предметы созданы оригинальными или полученными из внешних источников? (См. Ресурсы: Поиск и поиск.)
• Мультимедиа (видео и аудиоклипы) для онлайн-учебников. Будут ли они встроены или будет предоставлена ​​ссылка? Как эти элементы будут помечены, пронумерованы и подписаны? Будут ли предоставлены стенограммы для обеспечения доступности? Вы будете предлагать редактируемые файлы? (См. BCcampus Open Education Accessibility Toolkit [Новая вкладка].)

Оцените количество времени, необходимое для создания каждого элемента для каждой главы или раздела главы, а затем удвойте его.Большинство авторов, публикующихся самостоятельно, недооценивают количество времени, необходимое для написания и производства или сбора ресурсов и мультимедиа. Если задачи выполняются раньше срока, отложите это дополнительное время на случай других задержек. Попросите вашего редактора включить перечисленные выше элементы в свой список для проверки.

Обратное дело

Пункты в конце или как часть задней части учебника обычно являются дополнениями к основному тексту.

Авторские права

Таблицы переднего и заднего плана: Часть этой информации была взята из оформления книги в Википедии и используется под лицензией CC BY-SA 3.0.

Написание учебника | Springer

Что такое учебник?

Мы рассматриваем учебник как книгу, которая:

• написана в первую очередь для студентов.Хотя учебник может быть интересен и другим аудиториям, например исследователям, основной аудиторией должны быть студенты.
• Поддерживает курс: в нескольких университетах должны преподаваться курсы, для которых учебник подойдет. Учебник может быть либо единственным учебником, рекомендованным для курса, либо дополнительным учебником, который появится в списке рекомендованной литературы.

Зачем писать учебник?

Учебник может быть написан по нескольким причинам:

• Учебника по этой теме нет: если это относительно новая область или, возможно, более нишевая тема, то, возможно, никто еще не написал учебник для поддержки курсов
• Существующие учебники неадекватны: возможно, нынешние учебники не очень хорошо освещают эту тему, и вам придется копаться в нескольких разных учебниках, чтобы охватить все нужные вам темы.Возможно, нынешние учебники устарели и не успевают за исследованиями, а это означает, что вам придется проделать большую работу, создавая собственные заметки в дополнение к этим учебникам
• Престиж !: вы могли бы написать учебник по этой теме и стать нарицательным (по крайней мере, в академических кругах!)
• Возможность расширить влияние ваших образовательных материалов, работая с всемирно признанным издателем, который может продвигать и распространять учебник среди глобальной аудитории

Найдите учебник по своей дисциплине

Носите out market research

Вам следует провести маркетинговое исследование, чтобы убедиться, что у вашего учебника найдется аудитория, и помочь вам понять, какими будут конкурирующие учебники:

• Есть ли рынок для учебника: преподают ли другие подобные курсы? Этот курс преподается в университетах по всему миру?
• Что должно быть освещено в учебнике: посмотрите, как другие преподаватели преподают этот курс — какие темы обычно преподаются? Они должны быть включены в ваш учебник.
• Как вы должны структурировать учебник: опять же, глядя, как преподается этот курс, существует ли общий порядок преподавания тем? Ваш учебник должен отражать это.
• Какие особенности включают в себя конкурирующие учебники: Если во всех них есть упражнения, то, вероятно, и в вашем тоже.Есть ли что-нибудь, что вы могли бы добавить в свой учебник, чтобы выделить его среди других, например тематические исследования, определения ключевых терминов и т. д.?
• Посмотрите обзоры конкурирующих учебников: что нравится / не нравится читателям в учебнике? Взгляните на такие источники, как Amazon, и поговорите с коллегами об учебниках, которые они используют

Подготовка предложения по учебнику

Сделайте видение учебника! Прежде чем вы начнете писать предложение по учебнику или обратиться к издателю, вы должны иметь четкое представление о том, каким будет учебник:

• Для кого я пишу этот учебник: четко понимайте, кто ваша целевая аудитория это я.е. какой уровень обучения будет поддерживать этот учебник?
• Какова цель моего учебника: зачем этот учебник? Будет ли это учебник основного курса, то есть единственный учебник для курса, или он будет более дополнительным, то есть будет охватывать только часть курса и включаться в список рекомендованной литературы? Как это будет соответствовать учебной программе курса?
• Чем полезен мой учебник для учащихся: получат ли они глубокое понимание темы или выработают набор навыков для понимания конкретной проблемы и т. Д.?
• Есть ли у меня уже материал, который я могу превратить в рукопись: могу ли я изменить назначение своих лекционных заметок, слайдов, заданий / вопросов курса и т. Д.?

Советы по написанию учебника

Есть несколько заключительных моментов, которые следует учесть перед тем, как начать писать, или о которых следует помнить во время написания.

• Необходимые знания: какие темы или концепции должны быть уже знакомы читателям? Вам нужно их просмотреть или подробнее объяснить?
• Автономный: студентам обычно нужен универсальный ресурс, поэтому вы должны постараться обеспечить, чтобы в вашем учебнике была представлена ​​как можно больше информации, которая нужна студенту. чем читать его линейно от начала до конца, поэтому постарайтесь сделать главы, где это возможно, самодостаточными, чтобы их можно было понять вне контекста остальной части учебника
• Кратко и по существу: сосредотачивайтесь на курсе, которым является учебник поддержки и темы, которые необходимо осветить.Избегайте включения менее актуальных тем, очень сложных тем, объяснений понятий, которые учащиеся уже должны понимать, и любого другого содержания, которое на самом деле может быть бесполезным для учащегося
• Дидактические элементы: такие элементы, как упражнения, тематические исследования, определения и т. Д. разбейте основной текст главы и сделайте его более интересным. Подумайте, какие дидактические элементы вы хотите включить, прежде чем приступить к написанию, чтобы вы могли убедиться, что основной текст главы содержит правильную информацию для поддержки дидактического элемента. E.грамм. что концепция адекватно объяснена, чтобы ответить на вопрос о упражнении, или что теория должным образом описана до того, как будет дано соответствующее тематическое исследование.
• Стиль письма: в учебниках может быть более легкий, разговорный стиль письма, чем в монографиях и справочниках. Старайтесь использовать активные, а не пассивные предложения, например. «Некоторые врачи считают, что…» превращается в «Некоторые врачи считают, что…»
• Интернет-ресурсы: если у вас есть упражнения, подумайте о написании руководства по решениям для инструкторов, чтобы им не приходилось разрабатывать все решения самостоятельно.Существуют ли наборы данных, электронные таблицы, программы и т. Д., К которым учащимся было бы полезно получить доступ, чтобы они могли сами проверить концепции? К онлайн-ресурсам применяются те же вопросы авторского права, что и к печатной книге — см. Получение разрешений для получения дополнительной информации
• Напишите введение, чтобы объяснить, для кого предназначен учебник и как его следует использовать: подтвердите уровень учащихся, например, Студенты 3 курса бакалавриата; подтвердить курс, поддерживаемый учебником; перечислите любые предварительные условия или предположения, которые вы сделали относительно базовых знаний учащегося; объясните, как можно использовать учебник.Если возможно, укажите основные главы и главы, которые необходимо прочитать, которые являются более сложными или необязательными; предоставьте краткое изложение глав (всего одно или два предложения)
• Проверяйте свой материал во время написания: используйте черновики глав как часть лекционного курса и посмотрите, как студенты на него откликнутся. Понимают ли они концепции, которые вы объясняете? Могут ли они выполнять какие-либо упражнения?

Важные загрузки (руководства по рукописи и советы по SEO)

В индустрии учебников для колледжей преобладают 5 издательских компаний

Ниже приводится стенограмма видео.

Рассказчик: Итак, это начало нового семестра. Ваш учитель передает вам ваш учебный план. И да, вы собираетесь потратить 150 долларов на учебник для класса, который вам не интересен!

Оказывается, для некоторых четырехлетних студентов колледжей вполне разумно тратить около 500 долларов в год на учебники. И не похоже, что в ближайшее время цены снизятся. Стоимость учебников выросла на 67% с 2008 по 2018 год. Это серьезно сказывается на кошельках студентов.

Но как издательство учебников для вузов стало настолько дорогим?

Почти 80% производства учебников составляют пять крупных издательств.И они делают все, что в их силах, чтобы студенты продолжали покупать новые учебники. Чтобы сэкономить, студенты начали покупать подержанные учебники дешевле или брать их напрокат в книжных магазинах. Но издатели обратили внимание и начали объединять новые учебники со специальными кодами, ограничивающими доступ. Принуждение студентов покупать новые учебники по полной розничной цене.

Одно исследование показало, что 67% студентов вообще не покупают учебники из-за роста цен и ограничительных кодексов.И это не единственное, что сделали издатели, чтобы побудить студентов покупать новые учебники. Раньше обновление выпускалось каждые пять лет. Но сейчас производственный цикл сократился до двух-трех лет.

В новых выпусках изменился порядок глав или номера страниц, что затрудняет использование старых выпусков. И они могут стоить на 150 долларов дороже. Но у студентов есть и другие варианты, которые следует учитывать, если они не хотят покупать дорогие учебники. Некоторые школы начинают использовать образовательные материалы с открытым исходным кодом вместо традиционных учебников.Таким образом, студенты могут получить доступ к открытым лицензионным текстам, цифровым средствам массовой информации и другим учебным материалам за небольшую часть стоимости учебников.

Но механизм все еще находится в зачаточном состоянии. Пока только 6% школ используют эти открытые ресурсы. Возможно, пройдет некоторое время, прежде чем мы увидим снижение цен на учебники в ближайшее время. Так что на данный момент вам, возможно, придется выложить более 150 долларов на учебник, который вы, вероятно, не будете читать.

ПРИМЕЧАНИЕ РЕДАКТОРА: это видео было первоначально опубликовано в сентябре 2018 года.

Как университет повлиял на учебную индустрию

ХЬЮСТОН. На третьем этаже здания банка недалеко от Университета Райса пишут о будущем высшего образования. .

Или, по крайней мере, редактировалось.

Десятки сотрудников OpenStax, сидящие на зеленых стульях за столом, работают здесь, чтобы преобразовать материалы по физике, расчету и психологии в цифровые учебники, которые студенты могут изучать бесплатно.

Такой вид бесплатных онлайн-учебников был новинкой в ​​1999 году, когда профессор Райс Ричард Баранюк начал собирать их онлайн для студентов и преподавателей по всему миру. Поскольку во время Великой рецессии спрос на недорогие высококачественные материалы увеличился, некоммерческий проект перешел от кураторства к созданию, опубликовав свои первые пять бесплатных учебников в 2012 году.

Сегодня OpenStax — частично технический стартап, частично издательство, частично исследовательская лаборатория когнитивных наук — имеет библиотеку из трех десятков наименований. По оценкам некоммерческой организации, более половины колледжей США используют хотя бы один. И некоторые считают, что это помогло дать толчок развитию тенденции, ныне известной как открытые образовательные ресурсы или OER, которая вызвала шок в традиционной издательской индустрии.

Некоторые экономисты говорят, что OpenStax и другие производители ООР помогли остановить продолжавшийся десятилетия рост цен на учебники, который, наряду с другими расходными материалами, теперь, по данным Совета колледжей, устанавливает для среднего студента бакалавриата от 1200 до 1440 долларов в год.

Чувствуя себя зажатыми, коммерческие издатели ищут новые источники дохода, продавая колледжам системы цифровых домашних заданий, которые взимают со студентов до 100 долларов за доступ на семестр. Поскольку преподаватели обычно требуют использования этих инструментов для участия в занятиях, студенты жалуются, что по сути их заставляют сдавать свои задания.

Некоторые из этих спорных платформ фактически построены на материалах OpenStax, поскольку некоммерческая организация лицензировала свой контент издателям, которые создают системы на основе компонентов OER.Эти договоренности обеспечивают ключевую финансовую поддержку OpenStax. Тем не менее, эта некоммерческая организация также разрабатывает собственное программное обеспечение, призванное подорвать индустрию учебных курсов, взимая всего 10 долларов за студента.

Сначала OpenStax появился для учебников. Теперь дело за учебным ПО.

«Наша цель, — говорит Баранюк, — положительное мировое господство».

Редакторы, разработчики и ученые за работой в офисе OpenStax. / Ребекка Кениг

В поисках индивидуального обучения

Баранюк играл на электрогитаре в школьных рок-группах, когда рос в Виннипеге, Канада — в том же городе, который, как он отмечает, породил The Guess Who.Он объясняет свой академический путь в области электротехники и компьютерной инженерии своим ранним интересом к записывающему оборудованию и усилителям: «Я построил много своих собственных вещей».

Получив докторскую степень в Университете штата Иллинойс в Урбана-Шампейн и проучившись год во Франции, Баранюк оказался в Хьюстоне, въехав в канадскую машину без кондиционера. К жаре нужно было привыкнуть. Так же поступили и его студенты Университета Райса, которых не сразу охватили формулы, которые он преподавал в классе.

Он начал расспрашивать своих студентов об их целях после окончания учебы и пытался более четко связать их интересы, такие как цифровая фотография и музыка, с учебной программой.

«После нескольких таких прозрений я понял, что идея выяснить, как можно охватить студентов более чем на половину пути и предоставить им доступ к индивидуальному опыту обучения», — говорит Баранюк. «Возможно, вы могли бы изменить мир или, по крайней мере, мир образования».

Примерно в то же время Баранюк и его исследовательские группы начали использовать бесплатную операционную систему Linux с открытым исходным кодом, созданную сообществом разработчиков, в качестве альтернативы системам, используемым Microsoft или Apple.Мощные возможности, которые он предлагал для совместной работы и настройки, а также новый интерес Баранюка к индивидуализированному обучению, вдохновили его на создание Connexions, проекта, целью которого было заменить «монолитный бумажный учебник» сборником разнообразных, сочетающих и сочетающих цифровые ресурсы.

«Почему бы мне вместо этого не создать систему или платформу, где у нас могут быть сотни различных возможных учебников для обучения концепциям, которые я преподаю?» Баранюк вспоминает размышления. «Книги, построенные из маленьких блоков Lego, склеенных вместе, чтобы студент, изучающий цифровую фотографию, мог получить свою идеальную книгу, а студент, изучающий музыку, — свою идеальную книгу.”

При поддержке Райс и Фонда Уильяма и Флоры Хьюлетт компания Connexions построила такую ​​платформу для обмена материалами ООР, к которой, по словам Баранюк, миллионы пользователей получают доступ каждый месяц.

Затем началась Великая рецессия.

«Многие студенты не смогли устроиться на работу. Люди пытались вернуться в институт для переоборудования, люди в тяжелом финансовом положении », — говорит Баранюк. «Именно тогда нам действительно начали звонить разочарованные преподаватели общественных колледжей, которые говорили:« У меня большая проблема.Студенты записываются на мой курс, чтобы получить техническую степень, но они не могут позволить себе учебник, потому что он стоит 300 долларов. У них нет помощи дома. Они не могут делать домашнее задание. Вы можете мне помочь? »

учебников OpenStax выставлены в комнате, названной в честь автора одной из книг по экономике для некоммерческой организации. / Автор: Джемел Агулто, OpenStax

От курирования до создания

В офисе OpenStax в небольшой комнате хранятся красочные копии учебников, опубликованных некоммерческой организацией. Есть 37 наименований для курсов колледжа и AP по таким предметам, как математический анализ, астрономия, социология и коммерческое право.

«Они пользуются большим уважением, — говорит Карен Лауритсен, директор по публикациям Open Textbook Network. «Многие участники используют их в качестве физических примеров, которые они могут показать преподавателям, когда знакомят их с открытыми учебниками».

В сети работает Open Textbook Library — цифровой ресурс, содержащий ссылки на почти 700 открытых лицензионных учебников. Этой осенью сайт привлек более полумиллиона посетителей, и, по словам Лауритсена, книги OpenStax являются одними из самых популярных в коллекции.

Еще тогда, когда OpenStax еще назывался Connexions, Баранюк не был заинтересован в разработке собственных материалов, вместо этого он надеялся на краудсорсинг ресурсов, созданных другими профессорами. Однако со временем «мы стали более реалистичными в отношении того, насколько трудно ожидать, что контент возникнет из первозданного супа идей», — говорит Баранюк.

И те звонки преподавателей колледжа оказались убедительными.

«В этом репозитории есть действительно хороший физический контент, но у нас не было замены под ключ.Этого было мало, — вспоминает Баранюк. «У нас было, может быть, две трети книги по физике, и им нужен был весь путь».

Итак, в 2012 году OpenStax собрала 5 миллионов долларов в виде грантовой поддержки для создания пяти наименований для больших вводных классов. Редакционная группа исследовала материалы, необходимые в лекционном зале, где преподают физику, анатомию, социологию и биологию, а затем наняла профессоров для написания и рецензирования соответствующих учебников, выплачивая им фиксированную плату вперед, а не гонорары на основе продаж.

«Вначале мы гораздо чаще ломились в их двери», — говорит Энтони Палмиотто, редакторский директор OpenStax, авторов. «Однако, поскольку мы теперь более широко известны … они в некотором роде почти подбрасывают нас. Он немного повернулся ».

Книги имеют открытую лицензию, в первую очередь цифровые и бесплатные. (Печатные копии стоят от 25 до 65 долларов, хотя только восемь процентов студентов, использующих OpenStax в классе, покупают печатную версию). Это означает, что преподаватели могут адаптировать их к своим вкусам и целям.Когда необходимы обновления или исправления, файлы легко изменить, а делать это без надобности не имеет большого смысла.

«Коммерческие издатели печально известны выпуском новых изданий, которые не предлагают много новизны, но имеют более высокую цену», — говорит Лауритсен.

К настоящему времени более 9 миллионов студентов использовали книги OpenStax, отчеты некоммерческих организаций, подсчитав, что их совокупная экономия для студентов составляет 800 миллионов долларов. Основываясь на количестве случаев усыновления, о которых сообщают преподаватели, OpenStax оценивает, что его учебник по физике сейчас занимает первое место.1 на рынке.

Преодоление возражений

Успех OpenStax частично объясняется работой, проводимой в его штаб-квартире в Хьюстоне. Остальное — наземная дичь.

«Я делал многое из того, что в шутку называю продажами от двери до двери с преподавателями», — говорит Джейсон Пикаванс, младший проректор по академическим вопросам в Общественном колледже Солт-Лейк-Сити, который помог своему учреждению внедрить ресурсы открытого образования более чем в 1900 разделов курса в этом году, а в некоторых случаях и целых факультетов.

Действительно, OpenStax, в котором нет продавцов, обязана своим распространением евангелистам, таким как Pickavance и другим ранним последователям, в честь которых названы конференц-залы некоммерческой организации. Поскольку большинство американских профессоров пользуются академической свободой при выборе материалов своего курса, может потребоваться немало личных убеждений, чтобы убедить каждого попробовать преподавать новый текст.

Некоторые профессора имеют эстетические возражения против материалов ООР. По словам Пальмиотто, поскольку OpenStax не платит большие деньги за иллюстрации, некоторые преподаватели считают, что это искусство недостаточно хорошо, чтобы конкурировать с ним в коммерческих учебниках.

Другие считают, что составленным комитетом книгам не хватает внятной точки зрения. Волкер Янссен, профессор истории Калифорнийского государственного университета в Фуллертоне, который был одним из шести старших авторов учебника истории OpenStax в США, был разочарован конечным продуктом. Поэтому он не поручает это своим ученикам.

«Я обнаружил, что весь процесс был немного больше похож на производственную линию, а не на авторство», — говорит Янссен, который также работал над материалами для учебников для нескольких коммерческих издательских компаний.«Никогда не было собрания авторов, на котором мы говорили бы о нашем видении. Это случилось бы, если бы W.W. Нортон пригласил меня стать соавтором новой книги, поскольку для ее появления на рынке необходимо интеллектуальное обоснование. Причина в том, что OpenStax бесплатен. В нем не должно быть ничего нового или отличного, он просто должен быть бесплатным ».

И для некоторых преподавателей самый большой вопрос: как насчет дополнительных услуг, которые издатели дают нам (например, тех систем домашних заданий, которые автоматически оценивают работу, которую сдают студенты)?

«Они не очень склонны брать новый учебник, который потребует от них изменить способ преподавания, существенно изменив учебный план с помощью новых тестов, ресурсов и способов оценки учащихся, изменения их слайдов в PowerPoint», — говорит Натан Смит, преподаватель философии и координатор ООР в Хьюстонском муниципальном колледже, который предлагает несколько «Z-степеней» — броское выражение, используемое для описания целых программ, не требующих затрат на учебники.

«Я обнаружил, что преподаватели довольно сопротивляются этому. Если я смогу дать им вариант, действительно напоминающий то, что им уже предлагали издатели, они будут гораздо более восприимчивы ».

В кампусе Университета Райса «Сумеречное Богоявление» художника Джеймса Террелла Небесное пространство служит окном в небо. / Ребекка Кениг

«Мы собираемся стать неразборчивыми»

Вот тут и пригодится учебное ПО. OpenStax разрабатывает систему программного обеспечения для домашних заданий, чтобы составить конкуренцию вспомогательным материалам, которые ее коммерческие коллеги теперь обычно прилагают к учебникам.

На протяжении десятилетий традиционные издатели получали прибыль, поскольку цены на учебники росли быстрее, чем стоимость любых других потребительских товаров или услуг, за исключением оплаты обучения в колледже и больничных услуг. По словам Марка Перри, экономиста из Американского института предпринимательства, помимо производства подержанных учебников, рынок был в значительной степени изолирован от конкурентов.

«Но, столкнувшись с острой конкуренцией со стороны Open Stax и др.,« Картель учебников »впервые должен был начать предлагать учащимся недорогие варианты для сохранения своей доли рынка, в противном случае они понесли бы значительные убытки. доли рынка », — сказал Перри в интервью по электронной почте.

Например, в этом году гиганты Cengage и McGraw-Hill объявили о планах слияния и предложения услуги на основе подписки, объединяющей их электронные библиотеки. Многие издатели также продвигают программы «инклюзивного доступа», в которых колледжи покупают у издателей доступ к цифровым учебникам оптом, а затем взимают со студентов плату для покрытия этих затрат. Компании заявляют, что планы гарантируют, что у каждого студента будут материалы курса с первого дня, но многие студенты жаловались на то, что по сути их заставляют покупать новые учебники, а не искать более выгодные предложения самостоятельно.

«Они пытаются заблокировать все доступные деньги», — говорит Т.Дж. Блисс, директор по продвижению в Wiki Education и бывший сотрудник программы Hewlett Foundation, который управлял его портфелем грантов по ООР. «Это большое неправильное название и ирония в том, что они называют это« инклюзивным доступом », потому что это не так; за это нужно платить ».

В Хьюстоне команда OpenStax создает Tutor, платформу для домашних заданий, построенную на основе ее учебников. Опираясь на интерес Баранюка к персонализированному обучению, инструмент включает в себя исследования когнитивной психологии и инструменты машинного обучения, которые помогают студентам читать и учиться, стремясь не только оценить их обучение, но и улучшить его.

Репетитор выходит за рамки простых тестов с несколькими вариантами ответов. Ученые и разработчики OpenStax и Rice сотрудничают с внешними исследователями для тестирования и публикации статей, например, о влиянии персонализированного выбора вопросов на результаты обучения и о том, могут ли алгоритмы обработки естественного языка подтолкнуть учащихся к улучшению их ответов на вопросы с короткими ответами.

На данный момент OpenStax Tutor доступен для бета-тестирования по курсам физики, биологии и социологии.Это стоит 10 долларов на студента. Это может подорвать учебные программы, которые коммерческие компании продают в пять или 10 раз больше.

И все же OpenStax не относится к традиционным издателям как к врагам. Он установил партнерские отношения с более чем 50 компаниями, которые используют материалы некоммерческих организаций в своих собственных системах учебных курсов, разделяя доходы в сделках, которые, по словам Баранюка, «абсолютно критичны» для устойчивости.

«История показывает, что когда у вас есть открытая, свободная экосистема, инновации происходят быстрее, а вещи становятся более эффективными», — говорит Баранюк.«Мы хотим создать мир, в котором каждый будет иметь доступ, чтобы компании могли помочь нам получить материалы в руки еще большего числа студентов и улучшить качество услуг, связанных с этими материалами».

Некоторые люди в сообществе OER думают, что иметь дело с коммерческими издателями — это «скользкая дорожка», — говорит Блисс. И Баранюк признает возможность того, что некоторые коммерческие компании могут быть в основном заинтересованы в PR, поскольку реклама их связи с производителем ООР может «позволить им получить, скажем так, доброжелательность от сообщества.

Но до сих пор, по его словам, издатели не пытались взимать непомерные цены за инструменты, созданные на основе книг OpenStax. И Баранюк прогнозирует, что в будущем подобные программы все равно не могут быть полностью бесплатными. В конце концов, техническое обслуживание обходится дорого. Но с появлением OpenStax в игре, Баранюк считает, что компаниям, по крайней мере, придется сохранять разумные затраты на учебное ПО.

«В жизни есть вещи, за которые стоит платить», — говорит он. «Мы сохраняем их честность. Они не могут надувать людей сверхвысокими ценами; им придется работать на этом рынке с действительно открытыми вещами высокого качества.”

Действительно, такого рода партнерство может фактически поставить перед коммерческими компаниями задачу доказать, что они могут повысить ценность бесплатных ресурсов.

«Что мне нравится в OpenStax, так это то, что они говорят:« Наш контент — это платформа, мы собираемся быть агностиками, когда дело касается учебных программ, и мы также будем неразборчивыми в связях », — говорит Пикаванс. «Если вы хотите поиграть с нами, это здорово».

Во время заката световой экран в открытой конструкции дополняет меняющийся естественный свет. / Ребекка Кениг

Мыслить не только бесплатно

Некоторые проректоры и политики, надеющиеся устранить препятствия на пути обучения и получения ученой степени, приравняли ООР к «бесплатному».«Но для истинно верующих низкая стоимость для студентов — это лишь самое очевидное преимущество таких материалов, как учебники OpenStax, и даже не самое важное.

Коммерческие тексты и инструменты упрощают для некоторых преподавателей передачу обучения и разработки курсов на аутсорсинг, говорит Смит, хотя он с пониманием относится к преподавателям, работающим неполный рабочий день, чьи рабочие нагрузки превышают их ресурсы. Открытые материалы возвращают профессорам некоторую власть.

«Мы позволяем издателям определять, чему учат в наших учреждениях», — говорит Смит.«Я думаю, что часть восстановления добросовестности преподавателей и академической свободы — и того, что мы считаем наиболее важным в нашей работе — — это вернуть контроль над материалами вашего курса».

Pickavance скептически относится к программным системам для домашних заданий по той же причине. Тем не менее, если преподаватели собираются использовать учебные программы для экономии времени, они могут также использовать открытые версии, которые позволяют персонализировать, говорит он.

«Есть гибкость», — добавляет он. «Я думаю, что это дает возможность преподавателям заниматься интересными делами.

Предоставление профессорам большего контроля может стать шагом к еще более грандиозной миссии. Как сторонник интернет-нейтралитета, Смит рассматривает OER как способ создания публичного хранилища знаний, способных преобразовать общество.

«Это обещание испаряется на наших глазах, потому что все захватывается коммерческими интересами», — говорит Смит. «Закон об авторском праве подавил преобразующую силу обмена знаниями. ООР, открытый доступ и открытое образование действительно возвращают нам это обещание, старую ньютоновскую идею стоять на плечах гигантов.

Баранюк все еще использует ООР, чтобы преследовать «северную звезду» персонализированного обучения, за которой он намеревался следовать 20 лет назад. Это был извилистый путь, но он считает, что Tutor и другие цифровые инструменты, созданные на основе открытых материалов, наконец, позволят профессорам и учреждениям лучше «судить, действительно ли улучшается обучение и удержание». Обладая этими знаниями, он надеется в конечном итоге повысить количество выпускников и закрыть пробелы в справедливости.

Исследователи уже изучают, в какой степени материалы ООР помогают достичь этих целей.Пока результаты были неоднозначными, но метаанализ, опубликованный в этом году в журнале «Исследования и разработки в области образовательных технологий», показал, что «учащиеся достигают таких же или лучших результатов обучения при использовании ООР, экономя при этом значительные суммы денег».

Тем временем профессор инженерного дела, ставший издателем, хочет сэкономить большему количеству студентов больше денег. Он хочет, чтобы больше колледжей приняли не одну, а 20 книг OpenStax. Он видит, что его некоммерческий стартап станет одним из крупнейших поставщиков учебников для колледжей в стране, взяв на себя коммерческий успех так же, как Linux бросил вызов Windows.

«Похоже, что мы оказались в нужном месте в нужное время, но мы тоже ждали», — говорит Баранюк. «У нас было все на своей доске для серфинга, мы ждем, когда прибудет эта волна».

Как Техас навлекает на нас плохие учебники | от Гейл Коллинз

Генри Кэблак / AP Images

Члены Совета по образованию штата Техас Синтия Данбар, Барбара Каргилл и Гейл Лоу обсуждают стандарты учебной программы, Остин, май 2008 г. Компания Cargill, которая была назначена председателем в прошлом году губернатором Риком Перри, выразила озабоченность по поводу Сейчас в правлении всего шесть истинно консервативных христиан.’

« То, что происходит в Техасе, не остается в Техасе, когда дело доходит до учебников »

Независимо от того, где вы живете, если ваши дети ходят в государственные школы, учебники, которые они используют, весьма вероятно, были написаны под влиянием Техаса. Если они закончили обучение с рефлексивным подозрением в отношении концепции отделения церкви от государства и неожиданным интересом к вкладу Национальной стрелковой ассоциации в американскую историю, вы знаете, кого винить.

Когда дело доходит до школьных учебников, Техас и похож на другие штаты, и совершенно другой.Вряд ли это единственная компания, которая любит возиться с материалом, который дети изучают в классе. Разница объясняется размером (4,8 миллиона школьников, читающих учебники по данным на 2011 г.) и особенностями системы правления, при которой Государственный совет по образованию избирается на выборах, практически лишенных избирателей, а богатые доноры могут участвовать в этом процессе. неограниченное количество денег, чтобы помочь своим фаворитам выиграть.

Эти фавориты не сжимаются фиалки. В 2009 году нация с трепетом наблюдала за тем, как правление штата работало над утверждением новой учебной программы по естествознанию под руководством председателя, который считал, что «эволюция — это ура».В 2010 году предметом были общественные науки, и учителя, которым было поручено составить руководящие принципы курса, должны были работать в консультации с «экспертами», добавленными правлением, один из которых считал, что подоходный налог противоречит слову Божьему в Священные Писания.

Еще с 1960-х годов выбор школьных учебников в Техасе был мишенью для религиозных правых, которые беспокоились о том, что школьников внушают безбожный секуляризм, и политических консерваторов, которые считали, что их детям слишком много пропаганды положительные стороны федерального правительства.Мел Габлер, клерк нефтяной компании, и его жена Норма, которые начали свой поход за учебниками за кухонным столом, были лидерами первой волны. Они приводили своих сторонников на заседания Государственного совета по образованию, разворачивая свой «свиток стыда», в котором перечислялись возражения, которые у них были против содержания текущего материала для чтения. Иногда свиток достигал пятидесяти четырех футов в длину. Продукты школьной системы Техаса должны благодарить Габлеров за то, что в какой-то момент Новый курс был исключен из хронологии важных событий в американской истории.

Совет по образованию штата Техас, который утверждает учебники, стандарты учебных программ и дополнительные материалы для государственных школ, состоит из пятнадцати членов из пятнадцати округов, границы которых не совпадают с округами по выборам в Конгресс или с чем-либо еще. Они участвуют в выборах в шахматном порядке, которые часто проводятся в нерабочее время, когда всегда низкая явка в Техасе особенно ужасна. Преимущество, как правило, достается кандидатам со страстными, хотя и узкими, группами сторонников, особенно если у этих групп есть богатые сторонники.Все это — плюс естественный запас политических чудаков — помогает объяснить, как в Техасе когда-то был член совета директоров, который считал государственные школы орудием дьявола.

Техас изначально приобрел власть над поставками учебников в стране, потому что он оплатил 100 процентов стоимости всех учебников для государственных школ, при условии, что рассматриваемые книги поступали из очень короткого списка вариантов, одобренных советом. Процесс отбора «был изнурительным и напряженным», — сказала Джули МакГи, которая до выхода на пенсию работала на высоком уровне в нескольких издательствах.«Если вы не попали в список штата, вы ничего не получите». С другой стороны, Дэвид Андерсон, который когда-то продавал учебники в штате, сказал, что если книга попадет в список, даже довольно посредственный продавец может рассчитывать на неплохие результаты. Книги из техасского списка, скорее всего, будут выпускаться издателем серийно в ожидании этих продаж, поэтому другие штаты любили покупать их и использовать в своих интересах эффект масштаба.

«То, что происходит в Техасе, не остается в Техасе, когда дело доходит до учебников», — сказал Дэн Куинн, который работал редактором учебников социальных наук до присоединения к Texas Freedom Network, основанной дочерью губернатора Энн Ричардс, Сесиль. , чтобы противостоять религиозному праву.

Как рынок, штат был настолько большим и влиятельным, что национальные издатели имели тенденцию настраивать свои книги на все, что они хотели. Еще в 1994 году правление запросило четыреста изменений в пяти рассматриваемых им учебниках по здоровью. Издатель Holt, Rinehart and Winston стал объектом большинства изменений, включая удаление бесплатных номеров для групп геев и лесбиянок и групп по предотвращению самоубийств среди подростков. Холт объявил, что он скорее выведет свою книгу с рынка Техаса, чем подчинится.(Десять лет спустя Холт вернулся с новой книгой, исключающей геев.)

Учитывая высокую стоимость разработки одной книги, риск испортить Техас был высок. «Одно из самых дорогих — наука», — сказал МакГи. «Вы должны нанять медицинских иллюстраторов, чтобы заниматься всем этим искусством». Когда она занималась этим бизнесом, стоимость выпуска новой книги по биологии могла достигать 5 миллионов долларов. «Инвестиции действительно велики, и все это связано с риском».

Представьте себе чувства компаний, выпускающих учебники, не говоря уже об учителях естественных наук, когда в ответ на большой толчок со стороны Габлеров совет штата принял в 1974 году правило, согласно которому в учебниках, в которых упоминается теория эволюции, «должно быть указано, что это всего лишь одно из нескольких объяснений происхождения человечества »и то, что те, кто подробно рассматривает эту тему,« должно быть отредактировано, если необходимо, чтобы уточнить, что это рассмотрение является теоретическим, а не проверяемым фактами.В конце концов генеральный прокурор штата вынес заключение, что директива совета директоров не будет применяться в суде, и это правило было отменено. Но бит продолжался.

«Эволюция — ура»

Техас — далеко не единственный штат, где небольшие группы жестокого давления пытаются диктовать содержание учебников. Калифорния, в которой больше всего учеников государственных школ, имеет тенденцию подходить к вещам с противоположной стороны, требуя большего отражения мировоззрения хрустящей мюсли. «В публикациях было сказано, что в Калифорнии вы не хотите упоминаний о фаст-фуде, а в Техасе не хотели упоминаний о сексе», — сказал мне Куинн.Но калифорнийская система утверждения учебников ориентирована только на книги для младших классов. Профессор Кейт Эрексон, директор Центра преподавания и изучения истории Техасского университета в Эль-Пасо, говорит, что Калифорния часто требует, чтобы в ее текстах было центральное повествование, ориентированное на Калифорнию, которое не подходило бы для других мест, в то время как «повествование Техаса может использоваться в других штатах ». Издатели, как правило, хранят информацию о том, кто и сколько покупает в секрете, но Эрексон сказал, что, по его оценкам, доля проданных учебников по обществоведению, содержащих базовые утвержденные Техасом повествования, колеблется от примерно половины до 80 процентов.

Некоторые чрезвычайно богатые техасцы вошли в состав избирательной доски образования, предоставив свои деньги в распоряжение консервативных популистов. Никто не оказал большего влияния, чем Джеймс Лейнингер, врач из Сан-Антонио, который проявлял большой интерес к продвижению школьных ваучеров. Он поддерживал группу под названием «Техасцы за целостность правительства», которая особенно активно участвовала в выборах в школьные советы штата. Самая известная кампания была проведена в 1994 году, когда она разослала по домам избирателей в одном районе листовки, в которых был изображен чернокожий мужчина, целующий белого человека, и утверждалось, что действующий президент-демократ проголосовал за учебники, пропагандирующие гомосексуальность.Другая организация, которую Лейнингер поддерживает, Heidi Group, разослала в 1998 году молитвенный календарь, в котором настойчиво призывали верующих, имеющих право на жизнь, посвятить один день молитве о том, чтобы врач из Сан-Антонио, делавший аборты, «пришел увидеть Иисуса лицом к лицу». лицо.»

Нарастает хор возражений против материала учебника. Одобрение книг по экологическим наукам когда-то было вызвано озабоченностью по поводу того, что они учат детей быть более лояльными к своей планете, чем к своей стране. Поскольку правление стало национальной историей и национальным затруднением, законодательный орган штата попытался положить конец хаосу 1995 года, ограничив надзор правления «фактическими ошибками».Это оказало на удивление небольшое влияние, когда у вас была группа лиц, принимающих решения, которые считали, что теория эволюции, глобальное потепление и разделение церкви и государства — все это в основном фактические ошибки.

В 2009 году, когда учебная программа по естествознанию снова была подвергнута пересмотру, консерваторы потребовали, чтобы она охватывала «сильные и слабые стороны» теории эволюции. В конце концов, они остановились на требовании сохранить лицо, чтобы студенты учитывали пробелы в летописи окаменелостей и выяснили, достаточно ли естественного отбора для объяснения сложности человеческих клеток.Дон Маклерой, председатель совета директоров, высказавший мнение, что «эволюция — это ура», сказал Washington Monthly , что, по его мнению, эти изменения поставили Техас «на световые годы впереди любого другого штата, когда дело доходит до проблем эволюции!»

Процесс, посредством которого правление приходило к своим интересным решениям, иногда казался запутанным до некоторой степени непоследовательности. Все начнется аккуратно, с группами учителей и опытных консультантов. Затем число экспертов-консультантов увеличивалось, часто становясь все менее и менее экспертами, пока весь процесс не закончился безумием.Учебная программа по естествознанию была «этим документом, над которым работали несколько месяцев», — сказал Национальному общественному радио Натан Бернье, репортер KUT в Остине.

Члены [ассоциации учителей] были вовлечены…. К разработке этих стандартов были привлечены люди с докторскими степенями. А потом, в последнюю секунду, был этот таинственный документ, который был сунут в дверь некоторых членов правления, и этот документ в самую последнюю минуту был ликвидирован — большая часть его оказалась в помещении. руководящие указания.

В 2010 году совет вступил в столь же спорное море учебной программы по общественным наукам, и команда, в которой доминируют учителя, которой было поручено составить стандарты, получила совет от группы «экспертов», один из которых был членом Минутмены милиции. Другой утверждал, что только белые люди несут ответственность за продвижение гражданских прав меньшинств в Америке, поскольку «только большинство может расширить политические права в конституционном обществе Америки».

«Я оцениваю учебники истории: сначала я вижу, как они освещают христианство и Израиль», — сказал Маклерой Washington Monthly .«Тогда я вижу, как они относятся к Рональду Рейгану — ему нужно получить признание за спасение мира от коммунизма и за хорошую экономику за последние двадцать лет, потому что он снизил налоги».

В первый год работы по общественным наукам правление согласилось с тем, что от студентов следует потребовать изучения отказа от золотого стандарта как фактора снижения стоимости доллара. Если студенты собирались изучать антикоммунистическую охоту на ведьм Маккарти в 1950-х годах, они также собирались размышлять, «как более поздний выпуск статей Веноны подтвердил подозрения в проникновении коммунистов в правительство США.

Часто казалось, что изменения были выброшены случайно и прошли или потерпели неудачу на основании часто непрозрачных выводов со стороны участников качелей. В 2010 году совет директоров выбросил книги покойного Билла Мартина-младшего, автора книг Baby Bear, Baby Bear, What Do You See? , из списка авторов третьеклассники могут захотеть учиться, потому что кто-то перепутал его с Биллом Мартином, автором книги «Этический марксизм ».

Окончательный продукт, который придумал совет директоров, призывал к учебной программе, которая гарантировала бы, что студенты, изучающие экономические вопросы конца XIX века, не забудут «бум животноводства» и что, когда они обратятся к социальным вопросам, таким как труд, рост города и проблемы иммигрантов, они также уделяют время «благотворительности промышленников».Когда дело дошло до средневековья, правление, похоже, не принимало никаких упоминаний о крестовых походах — предприятии, которое, как правило, плохо отражается на христианской стороне христианско-исламского конфликта. И когда они добрались до эпохи холодной войны, правление захотело убедиться, что студенты смогут «объяснить, как неприятие арабами государства Израиль привело к продолжающемуся конфликту». Позже они должны были изучить «исламский фундаментализм и последующее использование терроризма некоторыми его приверженцами». Похоже, что почти все молодые люди в Техасе должны были знать об арабских странах и второй по величине религии в мире.

По большей части, однако, правление, казалось, было решительно настроено просто разбрызгать то, что его члены любят то тут, то там, и исключить слова, которые они сочли нежелательными, в пользу более привлекательных. Читая исключения и дополнения, становится ясно, что большинство членов совета директоров ненавидели слово «демократический», которое они постоянно заменяли словом «конституционная республика». Они также действительно не любили «капитализм» (см. Скорее: «систему свободного предпринимательства») и «естественный закон» («законы природы и Бога природы»).

Исследование первой половины двадцатого века должно охватывать не только Испано-американскую войну и Теодора Рузвельта, но и Сэнфорда Б. Доула, гавайского юриста и сына миссионеров. Когда учителя добираются до Кларенса Дэрроу, Генри Форда и Чарльза Линдберга, им также лучше не забывать Гленна Кертисса, который побил ранние рекорды скорости на мотоциклах. Что касается современной эпохи, им нужно было изучить «консервативное возрождение 1980-х и 1990-х годов», включая противницу поправки о равных правах Филлис Шлафли, «Контракт с Америкой», Фонд наследия, Моральное большинство и Национальную стрелковую ассоциацию.И когда студенты учатся описывать влияние культурных движений, таких как «Аллея жестянок, Гарлемское Возрождение, Поколение битов, рок-н-ролл», правление потребовало, чтобы они также изучили «кантри и западную музыку».

Последнее кажется совершенно справедливым.

Учебная программа по общественным наукам была, пожалуй, последним ура экстремистской программе, которую отстаивал Дон Маклерой, дантист, выступающий против эволюции. Когда начинались дискуссии, он часто мог собрать большинство в группе из пятнадцати членов при постоянной поддержке таких людей, как Синтия Данбар, которая однажды написала, что отправлять детей в государственные школы — это все равно, что «бросать их в огонь врага, даже когда дети Израиля бросили своих детей в Молох.(Однажды она также назвала Барака Обаму сторонником терроризма.) В 2011 году Данбар объявила о выходе на пенсию; она ездила между Техасом и Вирджинией, где преподавала на юридическом факультете Университета Либерти Джерри Фалуэлла. После того, как сам Маклерой проиграл праймериз от республиканцев кандидату, который верит в эволюцию, Барбара Каргилл, его преемница на посту председателя совета директоров, выразила обеспокоенность тем, что в совете осталось только «шесть истинно консервативных христиан».

«Читаемый? Я никогда не слышал об этом »

В наши дни правление Техаса гораздо менее влиятельно, чем в период своего расцвета.Но в каком-то смысле он стал более влиятельным, чем когда-либо.

Законодательный орган штата ослабил способность совета директоров контролировать, какие книги выбирают местные округа. А расширяющиеся учебные программы на основе Интернета упрощают для издателей работу с предпочтениями любого штата, независимо от его размера. Но студенты по всей стране будут ощущать влияние Техаса на свои учебники годами, если не поколениями. Это потому, что самый важный вклад школьного совета не состоял в том, чтобы делать учебники неточными.Это было сделано для того, чтобы сделать их нечитаемыми.

«Читаемый? Я никогда не слышала об этом, — сказала Джули МакГи.

Типичный школьный учебник состоит из общего повествования, обильно усыпанного «рамками» — боковыми полосами, представляющими биографии выдающихся личностей и выделяющими конкретные тенденции, социальные проблемы или исторические события. По мере того, как разрастались войны с учебниками, эти ящики размножались, как песчанки. Это идеальное место, чтобы спрятать парня, который побил рекорд скорости мотоцикла, погоню крупного рогатого скота или, возможно, золотой стандарт.(Именно здесь, в знак уважения к гендерному и расовому равенству, могут быть размещены мини-биографии выдающихся женщин и меньшинств.) В эпоху компьютеризированных публикаций поменять коробки легко. Проблема возникает, когда издатель должен изменить повествование, над чем, возможно, потрудились многие комитеты экспертов за миллионы долларов.

Все споры и давление на протяжении многих лет заставили издателей уклоняться от использования ясного, живого языка, который может вызвать раздражение в том или ином углу.Чем больше писателей сдерживали запутанные требования и противоречивые запросы, тем больше они производили нечитабельную кашу. Возможно, вы не удивитесь, узнав, что Техас особенно хорошо умеет делать вещи мягкими. В 2011 году Институт Томаса Б. Фордхэма, аналитический центр консервативного образования, выпустил оценку американских стандартов истории для государственных школ. Институт давний критик учебных программ, которые настаивали на том, чтобы представители женщин и меньшинств были включены во все аспекты американской истории.Но авторы, Шелдон Стерн и Джереми Стерн, , действительно, ненавидели то, что сделала совет Техаса. Помимо включения «всех известных политически корректных групповых категорий», по словам авторов

, документ искажает или подавляет менее триумфальные или более тонкие аспекты нашего прошлого, которые Правление сочло политически неприемлемыми (рабство и сегрегация почти игнорируются, в то время как религиозные влияния сильно преувеличены). Получившееся слияние — запутанная, необучаемая солянка.

По всей стране учителя и ученики вынуждены пробираться сквозь мутные общие сведения, пробиваясь сквозь болото ящиков и списков. «Возможно, самое поразительное в нынешних учебниках истории — это то, что они утратили контролирующий нарратив», — писал историк Рассел Шорто.

И это наследие. Техас, конечно, не в одиночку испортил американские учебники, но его размер, объем закупок и придирчивость бесконечных требований школьного совета, не говоря уже об общем безумии совета, безусловно, сделали его лидером тенденции.Техасу никогда не удавалось извлечь эволюцию из американских учебников естествознания. Намного больше удалось сделать так, чтобы эволюция — и история, и все остальное — казались скучными.

Учреждение как издатель электронных учебников

Это сообщение в блоге написано Лоуренсом Паттерсоном.

Проект eTIPS, спонсируемый Jisc, является результатом сотрудничества между Университетом горных районов и островов (UHI) и Эдинбургским университетом Нэпиера (ENU). На eTIPS были представлены два электронных учебника, написанных, отформатированных и дополненных учеными и другими.Два опубликованных eTexts eTIPS предлагают универсальный интерес для студентов и аспирантов, обсуждая готовность студентов к исследованиям и проектной работе.

Оба текста были опубликованы в виде электронных книг Kindle через службу Kindle Direct Publishing (KDP) и в результате стали доступны во всей международной сети Amazon. Это короткое сообщение в блоге не о самом Amazon, о котором говорилось в предыдущем письме. Платформа KDP, созданная в 2007 году, в общих чертах предлагает относительно простой процесс создания, бесплатное членство для издателей и эффективную аудиторию, каждая из которых потенциально может стать доступной миллионам читателей.Благодаря этому KDP стала ведущей в мире службой электронной рассылки, которой пользуются миллионы авторов, занимающихся самостоятельной публикацией, и более мелкие издательства.

Публикация названия Kindle сопряжена с некоторыми трудностями. После создания учетной записи можно присвоить метаданные элементу перед загрузкой изображения обложки и форматированного текста, установить цену, щелкнуть ПУБЛИКАЦИЯ, и через полдня запись появится на Amazon. Изменения можно применять итеративно — обновленную версию читатели смогут загрузить в течение следующих шести часов.Роялти выплачиваются, как правило, в зависимости от того, сколько раз игра Kindle была оплачена и загружена читателем в течение тридцатидневного периода. В целом данные о продажах хороши, хотя и весьма ограничены. Система KDP позволяет издателям видеть, сколько копий было куплено, в каком магазине Amazon и когда именно. Для большинства людей этого, вероятно, достаточно.

Издатель не будет создавать какой-либо контент на KDP, тогда обложка и отредактированный контент создаются заранее. Kindle Direct Publishing предлагает только маршрут, позволяющий заголовку появиться в сети Amazon.

Есть минусы. Форматирование для Kindle и, в частности, для типа файла .mobi, который распознается читателями Kindle, требует, чтобы текст и изображения были отформатированы точным образом, чтобы метаданные и обложка соответствовали руководству, и чтобы контент был надлежащим образом представлен и нацелен. Этот тип файла .mobi действительно является проприетарным и, скорее всего, будет непригоден для использования за пределами службы Kindle / Amazon. Кроме того, издатели должны зарегистрироваться для указания налогов до получения лицензионных отчислений, чтобы завершить комплексный процесс регистрации и решить любые проблемы с контентом (например, путем загрузки исправленного файла), где Amazon обнаружит их.

Относительная легкость, с которой заголовок может быть опубликован через KDP, повысила его популярность — десятки тысяч новых электронных книг ежемесячно становятся доступными на Amazon — и большинство из них распространяется через Kindle Direct Publishing. Это представляет собой значительный риск для издателя — насколько открыта его электронная книга, насколько она устойчива и насколько выгодно использовать KDP? Для книг eTIPS продажи и роялти оставались низкими, но со временем росли.

Этот вопрос «прибыли» может быть спорным для университета, желающего писать и эффективно распространять академический контент.Если основной мотивацией организации является разработка и распространение контента в соответствии с «открытой» повесткой дня, коммерческий путь, такой как Amazon, не рекомендуется. KDP не разрешает издателям предоставлять название бесплатно на постоянной основе. Философия Amazon не в этом направлении. Платформа Smashwords, однако, могла бы обслуживать — названия там не имеют такого широкого распространения, как на Amazon, но, по крайней мере, издатели могут просто загружать, устанавливать « бесплатную » цену и копировать и вставлять ссылку для скачивания для всем, чтобы получить доступ к элементу.Например, для учреждений, желающих создать традиционную университетскую прессу, которая намеревается получать прибыль от распространения, стоит обратить внимание на путь Amazon.

В последние годы KDP предприняла шаги для продвижения на рынке. Открытие интернет-магазинов в Японии, Индии, Австралии и Китае, сейчас их распространение больше, чем два года назад. Он разработал простой набор рекламных инструментов — обратный отсчет, неограниченный — чтобы помочь издателю расширить охват своих изданий Kindle, но требует, чтобы названия не публиковались нигде, кроме как через KDP, когда эти инструменты используются.Некоторые предполагают, что это положение об исключительности является причиной относительно низкой производительности конкурирующих дистрибьюторов, таких как Smashwords или Nook, Apple iBook или Barnes and Noble.

Университет, желающий исследовать создание собственного контента, должен с самого начала рассмотреть путь распространения этого контента, который наиболее соответствует их потребностям. Есть ли желание получить прибыль или нет, и является ли предполагаемая аудитория местной или международной? Какие ресурсы у вас есть в вашем распоряжении — например, можете ли вы создавать и форматировать в соответствии со спецификациями KDP с минимальной поддержкой?

.