Программирование на Python и Objective-C в Mac OS

Программирование на Python и Objective-C под Mac OS и для iPhone / iPod Touch

Найти автора по тексту стихов: Как найти автора стихотворения по тексту?

Содержание

Как узнать кто автор стиха 🔎

Узнать кто написал стих и его название. Сейчас, во времена интернета, когда тысячи сайтов предлагают вам почитать стихи — да, нет проблем. Это только, те ламеры с социальных сетей и вороватые владельцы говноблогов, что не имеют собственного контента. Которые даже не задумываясь тырят всё, что видят. Перепечатывают с книг, в наглую воруют чужие стихи с блогов поэтов. Эти социальные хомячки, наивно думают, что в двадцать первом веке можно что спрятать в интернете от Гугла и Яндекса. Смешно, ей богу.

Сегодня я вас научу, как правильно искать информацию, и не только искать стихи и их авторов. Этот метод поиска подходит для всех форм контента. Правильные поисковые запросы в Google и Yandex, помогут вам справиться с этой задачей без нервов. Ведь в поиске главное, это правильно сформулировать запрос, чему вы научитесь с этого руководства.

Как искать в интернете 🔎

Как искать в интернет? Такой вопрос может только для ламеров быть неактуальны. Для всех остальных, кто ищет и желает быстро находить что ищет, а в данном случае он ищет автора безымянного стихотворения. У меня есть пару дельных советов, чтобы облегчить этот поиск. Если принять до внимания, что много чего в интернете есть бесплатно, и это бесплатно раздаривается его «первоисточником» безвозмездно.То, здравомыслящий человек, сразу, и не поймет в чем дело, очевидное и ясное для одних, для других — высшая математика.

Ведь, не секрет, что большинство поэтов и писателей, художников, программистов, да, кто угодно — они не против, чтобы их творение приносило людям, или пользу, или — или, или, или. Правда в этом «или» есть одно, большое, и не «или», а громадное «но» — публикации, в частности, стихов: не должны нарушать копирайт.

Что такое копирайт — это знак охраны авторского права (Copyright). Для большинства людей из стран бывшего союза: это ровным счетом ничего не значит, и они даже не представляют как пишется это слово. Обычное невежество, когда человек считает, что он может бесплатно скопировать с сайта автора или с книги, его произведение — то, что на халяву я промолчу, а потом, добавить его на свой сайт или в публикацию социальных сетей: даже не указав авторство, или, я видел случаи когда ставили свои фамилии под чужими стихами.

Если вам дали бесплатно — не будьте свиньей! Ей, хомячки, вы ведь тоже читаете подобные статьи! Ставьте копирайт и спите спокойно, ссылка на блог поэта узаконит ваш контент перед поисковыми системами Гугл и Яндекс. Пора бы это знать.

Стихи без указания авторства — почему?

Обычным пользователям кто только является потребителем информации с интернета, хочу сказать, вы только не подумайте, что я сильно строг, или — в этом вы правы, какое может быть уважение к тому, кто не уважает тебя. Не раз сам сталкивался — например, как одно чудо напечатало мой стих у себя на сайте: умудрившись в моей фамилии сделать две ошибки. Но скорей всего специально. Так чтобы вы думали, пока не написал хостеру, а всего-лишь, попросил исправить на правильное, на что услышал чтобы я показал паспорт и потом вообще дошло до плохих слов. Также находил свои стихи, не только без моей подписи копирайта, а и без названия. Поэтому, не строго, а по существу.

Все очень просто — минимальная плата, в большинстве случаев, за размещение чужих произведений у себя на сайте, это: указывания авторства, и если автор попросил, то ссылка на его сайт. Но хомячкам, кто печатает чужие стихи на своих ресурсах — это не доходит. И причина здесь в другом, они в своем большинстве, не дружат с головой. Представьте, человек десятками в день публикует в социальных сетях глупые статусы, котиков, и выкладывает чужие стихи без названия произведения и указания авторских прав.

Какой же он нормальный?

А дальше еще интересней, когда его спрашивают: «Кто написал, эти чудесные строки?» — он включает дурку, что не знает и что нашел в интернете. Не верьте ни одному слову. Поэтому вы, и читаете эту статью, что столкнулись с стихотворными строками «без имени и роду» и желаете узнать автора стихотворения. Не переживайте, есть простой способ, как раскрыть эту ложь. Сейчас я вас научу, как узнать кто автор стиха. Для примера возьмем, отрывок из моего стиха «Лиловый парус». Не надо искать его в этом блоге в ручную, потерпите пять секунд.


Играют волны — буря зреет
По ветру: мачты, треск хрустит
Лиловый парус с песней реет
С отвагой мили бороздит

Выделите весь текст, прямо сейчас, потом щелкните правой кнопкой мыши и выберите в меню «Найти … дальше этот текст… в Google» или тоже самое в Яндекс, аналогичное меню. Можно, это сделать, и другим путём — скопировать и вставить нужный вам стих в поисковую строку вашего браузера. Но это лишнее телодвижения и не нужная суета.

Google и Yandex — найдется всё

Иногда, бывает достаточно, ввести одну первую строку — в других случаях, не меньше четырех; желательно вставить текст весь. И поисковик укажет вам множество вхождений, где опубликован этот стих в интернете — в ссылках, вы обязательно найдете сайт автора, конечно, если он есть; и обязательно найдете где опубликован этот стих с указанием названия и авторства этого стиха. Не все хомячки, и есть много порядочных владельцев сайтов, для кого не обременительно черкнуть два слова, имя и фамилию поэта, и кинуть ссылку на его сайт.

🔊 Не бывает стихов и песен без автора, бывают мерзкие владельцы сайтов. Вы же, в свою очередь, если увидели стих без указания автора, если он вам нравится, то в комментариях укажите авторство и укажите владельцу статьи, что он хамло. Это будет ваша маленькая плата автору этого произведения — вместо спасибо. И напоследок, дам маленький совет как искать информацию в Google и Yandex — информация обширная и многие не потянут всю информацию о запросах, но главное, вы, думаю, запомните без проблем: пишите в поисковую строку, не одно или два слова, а полностью, как, бы вы, спросили это у вашего знакомого; идеально, написать большое сложное предложение; тогда вы получите более точный ответ. Не бойтесь сделать его длинным, Google, например, позволяет впихнуть в свою строку поиска, 32 слова.

Секретные запросы для поиска в Google

Специальные запросы к поисковику Google помогут вами искать не только стихи. Сложного в них ничего нет, а вот пользы много. Не надо их специально заучивать, или что еще. Вы всегда можете вернуться на эту страницу, и если что забыли: быстро вспомнить. Просто занесите ее в закладки.

  1. Для поиска точной фразы возьмите ее в скобки
    «Лиловый парус с песней реет»

  2. Если вы точно не знаете целую фразу поставьте вместо слова звездочку
    «Лиловый парус с * реет»

  3. Чтобы искать на определенном сайте «site:»
    site:poetryartblog.blogspot.com лиловый парус

Секреты поиска стихов, и всего-всего, в Yandex

Поисковые запросы Гугла и Яндекса в своем большинстве схожи, как и в других поисковых системах. Поэтому вы можете смело подставлять сюда запросы с верхнего списка они будут работать одинаково.

  1. Чтобы найти любое из нужных вам слов: ставьте вертикальные слэши между словами. И Yandex будет искать с любыми из этих слов.
    конфеты | мармелад | шоколад

  2. Чтобы исключить из поиска слово, которое вам мешает найти нужное, просто поставьте перед ним знак минуса.
    Работа -дураков любит

  3. Чтобы с помощью поисковика искать, не только нужные слова, но и нужные файлы, например, как кино, книги. После вашего запроса ставьте двоеточие, а потом расширения файла
    Сборник стихов Розовый Слон:pdf

Практическое руководство поиска — знай и действуй 📢

Для еще более точного поиска, вы можете в настройка поиска включить региональную привязку. Если вам надо искать только в одном городе, зачем распыляться, там, и ищите. Вы можете отфильтровать результаты по дате обновления. Для более точного поиска предлагается строка, в которой можно ввести начальную и конечную дату создания документа.

Между запросом и специальным словом не должно быть пробела. Поисковики не учитывают знаки препинания, поэтому можете их не ставить. Для еще более точного поиска, вы можете искать теми же запросами, но в картинках, бывает что там результат находится быстрее и более точно.

Удачных поисков! Кто ищет, тот найдет, как самая точная фраза определяющая сущность современного интернета. Где раз, что попало туда, то уже навсегда, и не бесследно.

Как найти автора стихов?

#1

Существует два способа опознать неизвестное стихотворение:

Первый – обратиться за помощью к специалистам. Ими в данной ситуации выступают члены организации под названием «Всероссийская Ассоциация поэтов и писателей». Практически в каждом крупном городе существует их представительство, поэтому вы можете обратиться к ним с вопросом лично, предварительно узнав в справочнике адрес и телефон. Секретарь подскажет вам, какой человек сможет решить вашу проблему. Поверьте, вам не откажут в помощи: если специалист, к которому вы обратились, не сможет найти ответа на ваш вопрос, он подключит к поиску информации своих коллег. Так что автор строк будет найден в любом случае.

#2

Другой способ – самостоятельный поиск. Как уже говорилось, осуществлять поиски в бесконечном количестве книг просто бессмысленно. Поэтому вам может помочь только интернет. Вам потребуется всего лишь ввести первую строчку стихотворения в поисковую систему и «пройтись» по предложенным сайтам. Для более точного поиска можно попробовать ввести несколько строк из текста стихотворения в поисковую систему. Но результат может иметь отрицательный эффект. Очень часто на большое количество слов интернет выдает все сайты, которые содержат эти слова или словосочетания. Так что вы можете получить ненужный набор бесполезных адресов.

#3

Сложно найти автора, если он малоизвестен. Но нам кажется, что отчаиваться и прекращать поиски ни в коем случае не стоит!

Стихи Аманды Горман покорили Америку. Мы их перевели для вас

Автор фото, Reuters

Подпись к фото,

В стихах Аманды Горман говорится о людях, которые готовы разрушить страну, лишь бы не делить ее ни с кем, и о том, что демократию надо защищать

Аманда Горман стала самым молодым поэтом, читавшим стихи, специально написанные для президентской инаугурации.

Ей всего 22 года, и в 2017 году она первой в истории США удостоилась звания молодежного поэта-лауреата. От радости, узнав, что ей выпала честь читать стихи на инаугурации Джо Байдена, Аманда «визжала и плясала».

В интервью Би-би-си Аманда сказала, что ее переполняли «восторг, радость и смирение», но «одновременно и ужас».

В специально написанном стихотворении «Холм, на который мы восходим» (The Hill We Climb), она хотела как можно точнее отразить непростой момент, который сейчас переживает Америка, подчеркнуть, что началась новая глава в истории Соединенных Штатов, и напомнить, что самое главное — это не оглядываться на прошлое, а смотреть в будущее.

Аманда написала свои стихи 6 января, в тот день, когда сторонники проигравшего выборы президента Трампа ворвались в здание Капитолия в Вашингтоне.

Не случайно в ее стихах говорится о силах, которые «готовы разрушить нашу страну, лишь бы только не делить ее ни с кем».

Автор фото, EPA

Подпись к фото,

Как и все приглашенные, Аманда прибыла на церемонию инаугурации в маске

«Холм, на который мы восходим», отрывок из стихотворения

Перед рассветом мы не знаем, найдем ли свет, когда вокруг сплошная тень.

Утраты наши — как океан, и мы бредем сквозь них и ночь, и день.

Мы вырвались из чрева зверя,

Мы поняли, что тишина не значит — мир,

Что правосудие не значит — справедливость.

И мы не знали, что рассвет так близко. Мы как-то выбрались и увидали, что первые лучи прорвали тьму,

Я говорю: страна наша жива,

Мы не исчезли, но последняя глава

Пока что пишется…

Да, наш союз далек от совершенства. Но не оно нам нужно.

Нужна нам цель. Чтоб мы единодушно

Достичь ее стремились. Чтобы мы смотрели

На то, что впереди. И чтобы мы презрели

Все то, что разделило нас.

И чтобы мир признал, что в трудный час

Мы не сломались и мы шли вперед.

Страданья не лишили нас надежды,

И мы, как прежде,

Связаны друг с другом, и потому нас всех победа ждет…

Да, солнце обязательно взойдет,

Да, свет всегда пробьется через тьму,

Но для того, чтобы его увидеть, но для того, чтоб частью света быть,

Без смелости его нам не достичь.

(перевод с английского Яны Литвиновой)

Путь к успеху

Горман родилась в 1998 году в Лос-Анджелесе. В детстве она страдала от дефекта речи (так же, как и нынешний президент Джо Байден), что во многом определило ее будущее. То, что ей пришлось обращать пристальное внимание на произношение каждого слова, дало ей особое восприятие звука и ритма речи.

Первый сборник ее стихов «Та, кому нужно больше, чем еда» (The One for Whom Food Is Not Enough) был опубликован в 2015 году. Вскоре вышла и иллюстрированная книга Горман «Песня перемен» (Change Sings).

Инаугурационное стихотворение Аманды Горман произвело огромное впечатление на публику. Меньше чем через сутки после инаугурации число фоловеров Аманды в Твиттере выросло со 100 тысяч до 1,1 миллиона, а в Инстаграме — с 206 тысяч до 2,2 миллионов.

Бывшая первая леди Америки Мишель Обама написала, что «этими сильными и пронзительными словами Аманда Горман напоминает нам, что каждый из нас в силах защитить демократию».

А бывший соперник на выборах теперь уже бывшего президента Дональда Трампа, Хилари Клинтон добавила: «Ну, разве же стихотворение Аманды Горман не прекрасно? Она обещала бороться за пост президента на выборах 2036 года. Не могу дождаться!»

Автор фото, Getty Images

Подпись к фото,

Перед началом церемонии Аманда сфотографировалась с Бараком и Мишель Обамой

Как порталы Стихи.ру и Проза.ру задают тренды в современной литературе — Российская газета

Ровно 20 лет назад выпускник МФТИ Дмитрий Кравчук написал программный код, запустивший в Сеть порталы Стихи.ру и Проза.ру. Дружеский творческий междусобойчик не только выжил в штормах развивающегося интернета, но и превратился в крупнейшее литературное сообщество России и русскоязычного мира.

Шутка ли, более миллиона зарегистрированных авторов, почти 60 миллионов опубликованных произведений и более 116 миллионов просмотров ежемесячно. Поэты и прозаики, гениальные и только мечтающие раскрыть свой талант, устремляются сюда. Здесь восхищаются и уничтожают жесткой критикой, поддерживают и вдохновляют, заводят новых друзей, влюбляются и даже женятся. О том, как сегодня живет самая большая, а главное — по-настоящему народная литературная тусовка, «РГ» рассказал основатель порталов Стихи.ру и Проза.ру Дмитрий Кравчук.

Дмитрий, зачем физику понадобилось создавать литературные сайты?

Дмитрий Кравчук: Тогда, в конце 90-х, интернет в нашей стране начинал зарождаться, и только продвинутые пользователи могли позволить себе собственные сайты. Так, появилась, например, известная «Библиотека Максима Мошкова». Но мало кто из гуманитариев владел навыками верстки веб-страниц, как Мошков, и им нужна была помощь. А мы как раз тогда вместе с моим другом, поэтом-любителем Игорем Сазоновым, который тоже учился в МФТИ, провели в интернете конкурс стихов, собравший большое количество участников. И картинка сложилась — нужен сайт, где бы поэты могли легко и свободно публиковать свои произведения и общаться. Так появился портал Стихи.ру и его близнец для писателей — Проза.ру. И сразу же появилась волна критики: как же так, любой может опубликовать все что хочет! А где строгий отбор, редактура? Сейчас, в эпоху расцвета соцсетей, это кажется естественным, а тогда, кроме только что появившегося Живого Журнала, подобных ресурсов не было. Но авторы и читатели оценили эту идею, и посещаемость стала активно расти.

Как думаете, почему стихи оказались популярнее прозы — 800 тысяч зарегистрированных поэтов против 300 тысяч прозаиков?

Дмитрий Кравчук: В этом нет ничего удивительного. Стихи — «быстрый» жанр. Они короткие, их быстрее писать и еще быстрее читать. Другое дело — повесть или роман: создание произведений в этом жанре занимает гораздо больше времени. За двадцать лет нашими авторами стали более миллиона человек, это люди самого разного возраста и места жительства. У меня есть гипотеза, что такое количество пишущих людей в нашей стране было всегда, просто раньше их никто не публиковал, толстые журналы издавали несколько десятков знакомых им авторов. Остальные писали «письма в редакцию», которые тогда приходили мешками. А сегодня каждый может легко поделиться своим творчеством в интернете. И если посчитать общее количество авторов относительно населения страны, то получится, что пишут стихи или прозу около одного процента россиян — то есть каждый сотый.

Даже один процент от 146 миллионов звучит внушительно. Кто эти люди?

Дмитрий Кравчук: Это представители самых разных профессий со всех регионов страны. Много людей, представляющих техническую интеллигенцию. Среди наших авторов также встречаются студенты и выпускники Литературного института, филологических вузов. На портале Стихи.ру публиковали свои стихи и известные поэты, например, Евгений Евтушенко и Андрей Вознесенский. Я как-то приезжал к Андрею Андреевичу на дачу в Переделкино и зачитывал рецензии на его стихи. Он сам уже мало пользовался компьютером, но ему было любопытно, что пишет в ответ поэтическое сообщество. И иногда ему тоже доставалось. В стихотворении «Миллион алых роз», которое знает вся страна, наши рецензенты придирались к тому, что художник сначала продал свой дом, а потом картины и кров — синоним к слову «дом». То есть получается, будто он продал свой дом дважды. Конечно, в обычной жизни никто в лицо такого бы Вознесенскому не сказал, но в виртуальном мире можно все. И в этом нет какого-то негатива, просто частное мнение, порой довольно субъективное. Одно и то же стихотворение может собрать сотню восторженных комментариев и столько же критических замечаний. Такая обратная связь помогает автору понять, как воспринимает его аудитория, над чем стоит поработать, что улучшить. Ради этого некоторые известные поэты публикуют свои экспериментальные работы под псевдонимами, например, поэт Бахыт Кенжеев со своим alter ego «Ремонт Приборов».

Когда столько откровенных и не робеющих перед авторитетами людей собираются вместе, кто-то должен следить за порядком. Кто устанавливает правила?

Дмитрий Кравчук: Есть штатные модераторы, которые обеспечивают соблюдение законов Российской Федерации, а также наших внутренних, еще более строгих правил. В том числе пресекают троллинг и кибербуллинг — это сейчас серьезная проблема в интернете, еще не нашедшая отражения в законодательстве. У нас запрещены любые оскорбления и ненормативная лексика. Время от времени получаем предписания от Роскомнадзора, в которых сообщается о необходимости удалить тексты про самоубийства или, например, инструкции незаконной охоты и рыбалки.

А как же свобода творчества?

Дмитрий Кравчук: Если вы про ненормативную лексику, то в самих произведениях ее использовать допускается, при условии, что это не связано с личными оскорблениями. Но такие тексты маркируются по возрасту «18+». Мы за свободу творчества во всех ее проявлениях, но, безусловно, в рамках закона.

Стихи.ру иногда упрекают в том, что это сборище графоманов, не дающих пробиться таланту. Как вы с этим боретесь?

Дмитрий Кравчук: Наша миссия — предоставить современным поэтам и писателям аудиторию, независимо от уровня их литературного мастерства и места жительства. Для пишущих людей из глубинки это реальный шанс быть услышанными, как и для русскоговорящих авторов, живущих за границей: в Америке, Израиле или Германии. В этом смысле порталы Стихи.ру и Проза.ру, пожалуй, можно воспринимать как социальные сети для людей, занимающихся литературным творчеством. В этом отношении мы не отличаемся от Фейсбука или ВКонтакте. Как и к ним, так и к нам приходят совершенно разные люди. Близких по духу пользователь может добавлять «в друзья», у нас это называется «избранные авторы». В результате образуются своеобразные кружки по интересам, объединяющие людей общих взглядов и, как это часто бывает, одного уровня литературного мастерства. Естественно, что в первую очередь они читают произведения друг друга. И это нормально, поскольку прочитать весь миллион представленных авторов физически невозможно. Поэтому если под «графоманами» понимать любителей литературы в самом лучшем смысле слова, то в этом нет ничего плохого. А таланты ярко проявляют себя и заметны сразу.

Есть ли у вас какие-то внутренние алгоритмы, которые управляют творческими потоками?

Дмитрий Кравчук: В отличие от Фейсбука, специальных секретных алгоритмов нет. У нас есть колонка редактора, куда отбираются произведения сильных авторов, уже получивших признание от экспертного сообщества. И если, к примеру, толстые литературные журналы отбирают произведения на основании своих эстетических вкусов, то мы ничем не ограничены, и в одной подборке могут оказаться авторы с достойным художественным уровнем, но совершенно разные по стилю. У нас есть свои школы мастерства: еженедельно выпускаем видеопрограмму «Турнир поэтов», где два автора по очереди читают свои стихи, которые разбирает литературный критик, и побеждает сильнейший. Для отбора талантов учреждены несколько литературных премий: «Поэт года», «Писатель года», премия имени Сергея Есенина «Русь моя», а также конкурс «Георгиевская лента».

Дмитрий Кравчук основал влиятельные литературные порталы Стихи.ру и Проза.ру. Но и бумажные книги охотно читает. Фото: РИА Новости

Писатель Дмитрий Глуховский прославился благодаря интернету, выложив в Сеть роман «Метро 2033. Сейчас он активно издается, но принципиально продолжает выкладывает свои книги в Сеть. Какой же путь выбрать — стучаться ли в двери издательств, мечтая о выходе книги тиражом в 3000-5000 экземпляров, или выбрать интернет, потому что там тебя прочитают тысячи, сотни тысяч и даже миллионы?

Дмитрий Кравчук: У нас тоже есть такие примеры. Известный писатель Андрей Геласимов опубликовал свои произведения на Прозе.ру. У нас проходил совместный конкурс с журналом «Октябрь», его талант заметили и оценили. Он получил несколько литературных премий. Теперь Геласимов — автор «Тотального диктанта» и один из самых востребованных писателей, чьи романы активно экранизируют. Он до сих пор публикует на Прозе.ру отрывки из своих произведений, которые разрешают издатели. На мой взгляд, публикации в интернете не мешают продвижению книг. Наоборот, чем активнее автор общается со своей аудитории в сети, тем выше спрос на его книги.

Есть пример и в поэтическом жанре — московская поэтесса Сола Монова. Возможно, она еще не до конца признана профессиональным литературным сообществом, но читатели ее любят, раскупают билеты на выступления, и она собирает полные залы в Центральном Доме литераторов, как и поэтесса Вера Полозкова, начинавшая свой путь к славе в Живом Журнале. Сола Монова начала свой путь к читателям на портале Стихи.ру. Интернет обеим принес высокую популярность. Хотя бывает так, что популярность и профессиональное признание — разные вещи.

Если же говорить о возможности заработать на своем творчестве, то у прозаиков в этом отношении шансов больше. Стихи — абсолютно некоммерческий жанр, поэтические книги продаются весьма небольшими тиражами. Поэты пишут не ради денег. Они хотят поделиться с миром чем-то важным и сокровенным. Для этого им нужна аудитория, не просто блуждающая по соцсетям, а способная понять и по достоинству оценить.

Раз мы заговорили о социальных сетях, не боитесь конкуренции с ними?

Дмитрий Кравчук: Соцсети, конечно, с нами конкурируют, но это не прямая конкуренция, а борьба за время наших пользователей. Увлекшись картинками в Инстаграме, пользователь может зависнуть там надолго, а к нам заглянет на несколько минут, и времени для серьезного чтения литературы уже не останется. У нас, если честно, довольно старомодный контент — тексты, требующие вдумчивого чтения и затраты значительно больших интеллектуальных усилий, чем просмотр фотографий и видео. К счастью для творческих людей, интерес к литературе в нашем мире пока еще остался и возможность высказаться в виде литературного текста и быть услышанным до сих пор ценится.

Как думаете, доживем ли мы до того времени, когда авторы смогут монетизировать свой талант в Сети?

Дмитрий Кравчук: Думаю, что со временем так и будет. Уже сейчас есть прецеденты, когда авторы собирают деньги на издание новых книг на краудфандинговых платформах. И это очень похоже на поэтический концерт, куда зрители приходят не только чтобы увидеть любимого поэта, но и поддержать его, купив билет. У нас также планируется новый сервис, который позволит переводить деньги понравившимся поэтам и писателям в благодарность за их творчество.

А за счет чего живут Стихи.ру и Проза.ру?

Дмитрий Кравчук: Мы вышли на самоокупаемость благодаря издательским услугам, предлагая авторам выпустить книгу или принять участие в коллективных сборниках. Этих средств хватает, чтобы содержать команду и сохранить главный принцип — предоставление возможности бесплатной и свободной публикации для всех авторов. У нас нет платных подписок. Для желающих есть дополнительные платные услуги: например, за небольшой взнос можно разместить анонс своего произведения на главной странице. Но это совершенно необязательно.

Чем активнее автор общается в Сети, тем выше спрос на его книги

А вы сами пробовали писать что-то?

Дмитрий Кравчук: Я по профессии программист и пишу тексты, которые читают машины. Но знаете, программный код чем-то тоже похож на стихи: записывается в столбик (смеется).

Про это — Маяковский. Полный текст стихотворения — Про это

В этой теме,
и личной
и мелкой,
перепетой не раз
и не пять,
я кружил поэтической белкой
и хочу кружиться опять.
Эта тема
сейчас
и молитвой у Будды
и у негра вострит на хозяев нож.
Если Марс,
и на нем хоть один сердцелюдый,
то и он
сейчас
скрипит
про то ж.
Эта тема придет,
калеку за локти
подтолкнет к бумаге,
прикажет:
— Скреби! —
И калека
с бумаги
срывается в клёкоте,
только строчками в солнце песня рябит.
Эта тема придет,
позвонѝтся с кухни,
повернется,
сгинет шапчонкой гриба,
и гигант
постоит секунду
и рухнет,
под записочной рябью себя погребя.
Эта тема придет,
прикажет:
— Истина! —
Эта тема придет,
велит:
— Красота! —
И пускай
перекладиной кисти раскистены —
только вальс под нос мурлычешь с креста.
Эта тема азбуку тронет разбегом —
уж на что б, казалось, книга ясна! —
и становится
— А —
недоступней Казбека.
Замутит,
оттянет от хлеба и сна.
Эта тема придет,
вовек не износится,
только скажет:
— Отныне гляди на меня! —
И глядишь на нее,
и идешь знаменосцем,
красношелкий огонь над землей знаменя.
Это хитрая тема!
Нырнет под события,
в тайниках инстинктов готовясь к прыжку,
и как будто ярясь
— посмели забыть ее! —
затрясет;
посыпятся души из шкур.
Эта тема ко мне заявилась гневная,
приказала:
— Подать
дней удила! —
Посмотрела, скривясь, в мое ежедневное
и грозой раскидала людей и дела.
Эта тема пришла,
остальные оттерла
и одна
безраздельно стала близка.
Эта тема ножом подступила к горлу.
Молотобоец!
От сердца к вискам.
Эта тема день истемнила, в темень
колотись — велела — строчками лбов.
Имя
этой
теме:
. . . . . . !

I. Баллада Редингской тюрьмы

О балладе и о балладах

Немолод очень лад баллад,
но если слова болят
и слова говорят про то, что болят,
молодеет и лад баллад.
Лубянский проезд.
Водопьяный.
Вид
вот.
Вот
фон.
В постели она.
Она лежит.
Он.
На столе телефон.
«Он» и «она» баллада моя.
Не страшно нов я.
Страшно то,
что «он» — это я,
и то, что «она» —
моя.
При чём тюрьма?
Рождество.
Кутерьма.
Без решёток окошки домика!
Это вас не касается.
Говорю — тюрьма.
Стол.
На столе соломинка.

По кабелю пущен номер

Тронул еле — волдырь на теле.
Трубку из рук вон.
Из фабричной марки —
две стрелки яркие
омолниили телефон.
Соседняя комната.
Из соседней
сонно:
— Когда это?
Откуда это живой поросёнок? —
Звонок от ожогов уже визжит,
добела раскалён аппарат.
Больна она!
Она лежит!
Беги!
Скорей!
Пора!
Мясом дымясь, сжимаю жжение.
Моментально молния телом забегала.
Стиснул миллион вольт напряжения.
Ткнулся губой в телефонное пекло.
Дыры
сверля
в доме,
взмыв
Мясницкую
пашней,
рвя
кабель,
номер
пулей
летел
барышне.
Смотрел осовело барышнин глаз —
под праздник работай за двух.
Красная лампа опять зажглась.
Позвонила!
Огонь потух.
И вдруг
как по лампам пошлО куролесить,
вся сеть телефонная рвётся на нити.
— 67-10!
Соедините! —
В проулок!
Скорей!
Водопьяному в тишь!
Ух!
А то с электричеством станется —
под Рождество
на воздух взлетишь
со всей
со своей
телефонной
станцией.
Жил на Мясницкой один старожил.
Сто лет после этого жил —
про это лишь —
сто лет! —
говаривал детям дед.
— Было — суббота…
под воскресенье…
Окорочок…
Хочу, чтоб дёшево…
Как вдарит кто-то!..
Землетрясенье…
Ноге горячо…
Ходун — подошва!.. —
Не верилось детям,
чтоб так-то
да там-то.
Землетрясенье?
Зимой?
У почтамта?!

Телефон бросается на всех

Протиснувшись чудом сквозь тоненький шнур,
раструба трубки разинув оправу,
погромом звонков громя тишину,
разверг телефон дребезжащую лаву.
Это визжащее,
звенящее это
пальнуло в стены,
старалось взорвать их.
Звоночинки
тыщей
от стен
рикошетом
под стулья закатывались
и под кровати.
Об пол с потолка звонОчище хлопал.
И снова,
звенящий мячище точно,
взлетал к потолку, ударившись Об пол,
и сыпало вниз дребезгою звоночной.
Стекло за стеклом,
вьюшку за вьюшкой
тянуло
звенеть телефонному в тон.
Тряся
ручоночкой
дом-погремушку,
тонул в разливе звонков телефон.

Секундантша

От сна
чуть видно —
точка глаз
иголит щёки жаркие.
Ленясь, кухарка поднялась,
идёт,
кряхтя и харкая.
Мочёным яблоком она.
Морщинят мысли лоб её.
— Кого?
Владим Владимыч?!
А! —
Пошла, туфлёю шлёпая.
Идёт.
Отмеряет шаги секундантом.
Шаги отдаляются…
Слышатся еле…
Весь мир остальной отодвинут куда-то,
лишь трубкой в меня неизвестное целит.

Просветление мира

Застыли докладчики всех заседаний,
не могут закончить начатый жест.
Как были,
рот разинув,
сюда они
смотрят на Рождество из Рождеств.
Им видима жизнь
от дрязг и до дрязг.
Дом их —
единая будняя тина.
Будто в себя,
в меня смотрясь,
ждали
смертельной любви поединок.
Окаменели сиренные рокоты.
Колёс и шагов суматоха не вертит.
Лишь поле дуэли
да время-доктор
с бескрайним бинтом исцеляющей смерти.
Москва —
за Москвой поля примолкли.
Моря —
за морями горы стройны.
Вселенная
вся
как будто в бинокле,
в огромном бинокле (с другой стороны).
Горизонт распрямился
ровно-ровно.
Тесьма.
Натянут бечёвкой тугой.
Край один —
я в моей комнате,
ты в своей комнате — край другой.
А между —
такая,
какая не снится,
какая-то гордая белой обновой,
через вселенную
легла Мясницкая
миниатюрой кости слоновой.
Ясность.
Прозрачнейшей ясностью пытка.
В Мясницкой
деталью искуснейшей выточки
кабель
тонюсенький —
ну, просто нитка!
И всё
вот на этой вот держится ниточке.

Дуэль

Раз!
Трубку наводят.
Надежду
брось.
Два!
Как раз
остановилась,
не дрогнув,
между
моих
мольбой обволокнутых глаз.
Хочется крикнуть медлительной бабе:
— Чего задаётесь?
Стоите Дантесом.
Скорей,
скорей просверлите сквозь кабель
пулей
любого яда и веса. —
Страшнее пуль —
оттуда
сюда вот,
кухаркой оброненное между зевот,
проглоченным кроликом в брюхе удава
по кабелю,
вижу,
слово ползёт.
Страшнее слов —
из древнейшей древности,
где самку клыком добывали люди ещё,
ползло
из шнура —
скребущейся ревности
времён троглодитских тогдашнее чудище.
А может быть…
Наверное, может!
Никто в телефон не лез и не лезет,
нет никакой троглодичьей рожи.
Сам в телефоне.
Зеркалюсь в железе.
Возьми и пиши ему ВЦИК циркуляры!
Пойди — эту правильность с Эрфуртской сверь!
Сквозь первое горе
бессмысленный,
ярый,
мозг поборов,
проскребается зверь.

Что может сделаться с человеком!

Красивый вид.
Товарищи!
Взвесьте!
В Париж гастролировать едущий летом,
поэт,
почтенный сотрудник «Известий»,
царапает стул когтём из штиблета.
Вчера человек —
единым махом
клыками свой размедведил вид я!
Косматый.
Шерстью свисает рубаха.
Тоже туда ж?!
В телефоны бабахать?!
К своим пошёл!
В моря ледовитые!

Размедвеженье

Медведем,
когда он смертельно сердится,
на телефон
грудь
на врага тяну.
А сердце
глубже уходит в рогатину!
Течёт.
Ручьища красной меди.
Рычанье и кровь.
Лакай, темнота!
Не знаю,
плачут ли,
нет медведи,
но если плачут,
то именно так.
То именно так:
без сочувственной фальши
скулят,
заливаясь ущельной длиной.
И именно так их медвежий Бальшин,
скуленьем разбужен, ворчит за стеной.
Вот так медведи именно могут:
недвижно,
задравши морду,
как те,
повыть,
извыться
и лечь в берлогу,
царапая логово в двадцать когтей.
Сорвался лист.
Обвал.
Беспокоит.
Винтовки-шишки
не грохнули б враз.
Ему лишь взмедведиться может такое
сквозь слёзы и шерсть, бахромящую глаз.

Протекающая комната

Кровать.
Железки.
Барахло одеяло.
Лежит в железках.
Тихо.
Вяло.
Трепет пришёл.
Пошёл по железкам.
Простынь постельная треплется плеском.
Вода лизнула холодом ногу.
Откуда вода?
Почему много?
Сам наплакал.
Плакса.
Слякоть.
Неправда —
столько нельзя наплакать.
Чёртова ванна!
Вода за диваном.
Под столом,
за шкафом вода.
С дивана,
сдвинут воды задеваньем,
в окно проплыл чемодан.
Камин…
Окурок…
Сам кинул.
Пойти потушить.
Петушится.
Страх.
Куда?
К какому такому камину?
Верста.
За верстою берег в кострах.
Размыло всё,
даже запах капустный
с кухни
всегдашний,
приторно сладкий.
Река.
Вдали берега.
Как пусто!
Как ветер воет вдогонку с Ладоги!
Река.
Большая река.
Холодина.
Рябит река.
Я в середине.
Белым медведем
взлез на льдину,
плыву на своей подушке-льдине.
Бегут берега,
за видом вид.
Подо мной подушки лёд.
С Ладоги дует.
Вода бежит.
Летит подушка-плот.
Плыву.
Лихорадюсь на льдине-подушке.
Одно ощущенье водой не вымыто:
я должен
не то под кроватные дужки,
не то
под мостом проплыть под каким-то.
Были вот так же:
ветер да я.
Эта река!..
Не эта.
Иная.
Нет, не иная!
Было —
стоял.
Было — блестело.
Теперь вспоминаю.
Мысль растёт.
Не справлюсь я с нею.
Назад!
Вода не выпустит плот.
Видней и видней…
Ясней и яснее…
Теперь неизбежно…
Он будет!
Он вот!!!

Человек из-за 7-ми лет

Волны устои стальные моют.
Недвижный,
страшный,
упёршись в бока
столицы,
в отчаяньи созданной мною,
стоит
на своих стоэтажных быках.
Небо воздушными скрепами вышил.
Из вод феерией стали восстал.
Глаза подымаю выше,
выше…
Вон!
Вон —
опершись о перила мостА?..
Прости, Нева!
Не прощает,
гонит.
Сжалься!
Не сжалился бешеный бег.
Он!
Он —
у небес в воспалённом фоне,
прикрученный мною, стоит человек.
Стоит.
Разметал изросшие волосы.
Я уши лаплю.
Напрасные мнёшь!
Я слышу
мой,
мой собственный голос.
Мне лапы дырявит голоса нож.
Мой собственный голос —
он молит,
он просится:
— Владимир!
Остановись!
Не покинь!
Зачем ты тогда не позволил мне
броситься?
С размаху сердце разбить о быки?
Семь лет я стою.
Я смотрю в эти воды,
к перилам прикручен канатами строк.
Семь лет с меня глаз эти воды не сводят.
Когда ж,
когда ж избавления срок?
Ты, может, к ихней примазался касте?
Целуешь?
Ешь?
Отпускаешь брюшкО?
Сам
в ихний быт,
в их семейное счастье
намЕреваешься пролезть петушком?!
Не думай! —
Рука наклоняется вниз его.
Грозится
сухой
в подмостную кручу.
— Не думай бежать!
Это я
вызвал.
Найду.
Загоню.
Доконаю.
Замучу!
Там,
в городе,
праздник.
Я слышу гром его.
Так что ж!
Скажи, чтоб явились они.
Постановленье неси исполкомово.
МУку мою конфискуй,
отмени.
Пока
по этой
по Невской
по глуби
спаситель-любовь
не придёт ко мне,
скитайся ж и ты,
и тебя не полюбят.
Греби!
Тони меж домовьих камней! —

Спасите!

Стой, подушка!
Напрасное тщенье.
Лапой гребу —
плохое весло.
Мост сжимается.
Невским течением
меня несло,
несло и несло.
Уже я далёко.
Я, может быть, зА день.
За дЕнь
от тени моей с моста.
Но гром его голоса гонится сзади.
В погоне угроз паруса распластал.
— Забыть задумал невский блеск?!
Её заменишь?!
Некем!
По гроб запомни переплеск,
плескавший в «Человеке». —
Начал кричать.
Разве это осилите?!
Буря басит —
не осилить вовек.
Спасите! Спасите! Спасите! Спасите!
Там
на мосту
на Неве
человек!

II. Ночь под Рождество

Фантастическая реальность

Бегут берега —
за видом вид.
Подо мной —
подушка-лёд.
Ветром ладожским гребень завит.
Летит
льдышка-плот.
Спасите! — сигналю ракетой слов.
Падаю, качкой добитый.
Речка кончилась —
море росло.
Океан —
большой до обиды.
Спасите!
Спасите!..
Сто раз подряд
реву батареей пушечной.
Внизу
подо мной
растёт квадрат,
остров растёт подушечный.
Замирает, замирает,
замирает гул.
Глуше, глуше, глуше…
Никаких морей.
Я —
на снегу.
Кругом —
вёрсты суши.
Суша — слово.
Снегами мокра.
Подкинут метельной банде я.
Что за земля?
Какой это край?
Грен-
лап-
люб-ландия?

Боль были

Из облака вызрела лунная дынка,
стенУ постепенно в тени оттеня.
Парк Петровский.
Бегу.
Ходынка
за мной.
Впереди Тверской простыня.
А-у-у-у!
К Садовой аж выкинул «у»!
Оглоблей
или машиной,
но только
мордой
аршин в снегу.
Пулей слова матершины.
«От нэпа ослеп?!
Для чего глаза впрЯжены?!
Эй, ты!
Мать твою разнэп!
Ряженый!»
Ах!
Да ведь
я медведь.
Недоразуменье!
Надо —
прохожим,
что я не медведь,
только вышел похожим.

Спаситель

Вон
от заставы
идёт человечек.
За шагом шаг вырастает короткий.
Луна
голову вправила в венчик.
Я уговорю,
чтоб сейчас же,
чтоб в лодке.
Это — спаситель!
Вид Иисуса.
Спокойный и добрый,
венчанный в луне.
Он ближе.
Лицо молодое безусо.
Совсем не Исус.
Нежней.
Юней.
Он ближе стал,
он стал комсомольцем.
Без шапки и шубы.
Обмотки и френч.
То сложит руки,
будто молится.
То машет,
будто на митинге речь.
Вата снег.
Мальчишка шёл по вате.
Вата в золоте —
чего уж пошловатей?!
Но такая грусть,
что стой
и грустью ранься!
Расплывайся в процыганенном романсе.

Романс

Мальчик шёл, в закат глаза уставя.
Был закат непревзойдимо жёлт.
Даже снег желтел в Тверской заставе.
Ничего не видя, мальчик шёл.
Шёл,
вдруг
встал.
В шёлк
рук
сталь.
С час закат смотрел, глаза уставя,
за мальчишкой лёгшую кайму.
Снег хрустя разламывал суставы.
Для чего?
Зачем?
Кому?
Был вором-ветром мальчишка обыскан.
Попала ветру мальчишки записка.
Стал ветер Петровскому парку звонить:
— Прощайте…
Кончаю…
Прошу не винить…

Ничего не поделаешь

До чего ж
на меня похож!
Ужас.
Но надо ж!
Дёрнулся к луже.
Залитую курточку стягивать стал.
Ну что ж, товарищ!
Тому ещё хуже —
семь лет он вот в это же смотрит с моста.
Напялил еле —
другого калибра.
Никак не намылишься —
зубы стучат.
Шерстищу с лапищ и с мордищи выбрил.
Гляделся в льдину…
бритвой луча…
Почти,
почти такой же самый.
Бегу.
Мозги шевелят адресами.
Во-первых,
на Пресню,
туда,
по задворкам.
Тянет инстинктом семейная норка.
За мной
всероссийские,
теряясь точкой,
сын за сыном,
дочка за дочкой.

Всехные родители

— Володя!
На Рождество!
Вот радость!
Радость-то во!.. —
Прихожая тьма.
Электричество комната.
Сразу —
наискось лица родни.
— Володя!
Господи!
Что это?
В чём это?
Ты в красном весь.
Покажи воротник!
— Не важно, мама,
дома вымою.
Теперь у меня раздолье —
вода.
Не в этом дело.
Родные!
Любимые!
Ведь вы меня любите?
Любите?
Да?
Так слушайте ж!
Тётя!
Сёстры!
Мама!
ТушИте ёлку!
Заприте дом!
Я вас поведу…
вы пойдёте…
Мы прямо…
сейчас же…
все
возьмём и пойдём.
Не бойтесь —
это совсем недалёко —
600 с небольшим этих крохотных вёрст.
Мы будем там во мгновение ока.
Он ждёт.
Мы вылезем прямо на мост.
— Володя,
родной,
успокойся! —
Но я им
на этот семейственный писк голосков:
— Так что ж?!
Любовь заменяете чаем?
Любовь заменяете штопкой носков?

Путешествие с мамой

Не вы —
не мама Альсандра Альсеевна.
Вселенная вся семьёю засеяна.
Смотрите,
мачт корабельных щетина —
в Германию врезался Одера клин.
Слезайте, мама,
уже мы в Штеттине.
Сейчас,
мама,
несёмся в Берлин.
Сейчас летите, мотором урча, вы:
Париж,
Америка,
Бруклинский мост,
Сахара,
и здесь
с негритоской курчавой
лакает семейкой чай негритос.
Сомнёте периной
и волю
и камень.
Коммуна —
и то завернётся комом.
Столетия
жили своими домками
и нынче зажили своим домкомом!
Октябрь прогремел,
карающий,
судный.
Вы
под его огнепёрым крылом
расставились,
разложили посудины.
Паучьих волос не расчешешь колом.
Исчезни, дом,
родимое место!
Прощайте! —
Отбросил ступЕней последок.
— Какое тому поможет семейство?!
Любовь цыплячья!
Любвишка наседок!

Пресненские миражи

Бегу и вижу —
всем в виду
кудринскими вышками
себе навстречу
сам
иду
с подарками под мышками.
Мачт крестами на буре распластан,
корабль кидает балласт за балластом.
Будь проклята,
опустошённая лёгкость!
Домами оскалила скАлы далёкость.
Ни люда, ни заставы нет.
Горят снега,
и гОло.
И только из-за ставенек
в огне иголки ёлок.
Ногам вперекор,
тормозами на быстрые
вставали стены, окнами выстроясь.
По стёклам
тени
фигурками тира
вертелись в окне,
зазывали в квартиры.
С Невы не сводит глаз,
продрог,
стоит и ждёт —
помогут.
За первый встречный за порог
закидываю ногу.
В передней пьяный проветривал бредни.
Стрезвел и дёрнул стремглав из передней.
Зал заливался минуты две:
— Медведь,
медведь,
медведь,
медв-е-е-е-е… —

Муж Фёклы Давидовны со мной и со всеми знакомыми

Потом,
извертясь вопросительным знаком,
хозяин полглаза просунул:
— Однако!
Маяковский!
Хорош медведь! —
Пошёл хозяин любезностями медоветь:
— Пожалуйста!
Прошу-с.
Ничего —
я боком.
Нечаянная радость-с, как сказано у Блока.
Жена — Фекла Двидна.
Дочка,
точь-в-точь
в меня, видно —
семнадцать с половиной годочков.
А это…
Вы, кажется, знакомы?! —
Со страха к мышам ушедшие в норы,
из-под кровати полезли партнёры.
Усища —
к стёклам ламповым пыльники —
из-под столов пошли собутыльники.
Ползут с-под шкафа чтецы, почитатели.
Весь безлицый парад подсчитать ли?
Идут и идут процессией мирной.
Блестят из бород паутиной квартирной.
Всё так и стоит столетья,
как было.
Не бьют —
и не тронулась быта кобыла.
Лишь вместо хранителей дУхов и фей
ангел-хранитель —
жилец в галифе.
Но самое страшное:
по росту,
по коже
одеждой,
сама походка моя! —
в одном
узнал —
близнецами похожи —
себя самого —
сам
я.
С матрацев,
вздымая постельные тряпки,
клопы, приветствуя, подняли лапки.
Весь самовар рассиялся в лучики —
хочет обнять в самоварные ручки.
В точках от мух
веночки
с обоев
венчают голову сами собою.
Взыграли туш ангелочки-горнисты,
пророзовев из иконного глянца.
Исус,
приподняв
венок тернистый,
любезно кланяется.
Маркс,
впряжённый в алую рамку,
и то тащил обывательства лямку.
Запели птицы на каждой на жёрдочке,
герани в ноздри лезут из кадочек.
Как были
сидя сняты
на корточках,
радушно бабушки лезут из карточек.
Раскланялись все,
осклабились враз;
кто басом фразу,
кто в дискант
дьячком.
— С праздничком!
С праздничком!
С праздничком!
С праздничком!
С праз-
нич-
ком! —
Хозяин
то тронет стул,
то дунет,
сам со скатерти крошки вымел.
— Да я не знал!..
Да я б накануне…
Да, я думаю, занят…
Дом…
Со своими…

Бессмысленные просьбы

Мои свои?!
Д-а-а-а —
это особы.
Их ведьма разве сыщет на венике!
Мои свои
с Енисея
да с Оби
идут сейчас,
следят четвереньки.
Какой мой дом?!
Сейчас с него.
Подушкой-льдом
плыл Невой —
мой дом
меж дамб
стал льдом,
и там…
Я брал слова
то самые вкрадчивые,
то страшно рыча,
то вызвоня лирово.
От выгод —
на вечную славу сворачивал,
молил,
грозил,
просил,
агитировал.
— Ведь это для всех…
для самих…
для вас же…
Ну, скажем, «Мистерия» —
ведь не для себя ж?!
Поэт там и прочее…
Ведь каждому важен…
Не только себе ж —
ведь не личная блажь…
Я, скажем, медведь, выражаясь грубо…
Но можно стихи…
Ведь сдирают шкуру?!
Подкладку из рифм поставишь —
и шуба!..
Потом у камина…
там кофе…
курят…
Дело пустяшно:
ну, минут на десять…
Но нужно сейчас,
пока не поздно…
Похлопать может…
Сказать —
надейся!..
Но чтоб теперь же…
чтоб это серьёзно… —
Слушали, улыбаясь, именитого скомороха.
Катали пО столу хлебные мякиши.
Слова об лоб
и в тарелку —
горохом.
Один расчувствовался,
вином размягший:
— Поооостой…
поооостой…
Очень даже и просто.
Я пойду!..
Говорят, он ждёт…
на мосту…
Я знаю…
Это на углу Кузнецкого мОста.
Пустите!
Нукося! —
По углам —
зуд:
— Наззз-ю-зззюкался!
Будет ныть!
Поесть, попить,
попить, поесть —
и за 66!
Теорию к лешему!
Нэп —
практика.
Налей,
нарежь ему.
Футурист,
налягте-ка! —
Ничуть не смущаясь челюстей целостью,
пошли греметь о челюсть челюстью.
Шли
из артезианских прорв
меж рюмкой
слова поэтических споров.
В матрац,
поздоровавшись,
влезли клопы.
На вещи насела столетняя пыль.
А тот стоит —
в перила вбит.
Он ждёт,
он верит:
скоро!
Я снова лбом,
я снова в быт
вбиваюсь слов напором.
Опять
атакую и вкривь и вкось.
Но странно:
слова проходят насквозь.

Необычайное

Стихает бас в комариные трельки.
Подбитые воздухом, стихли тарелки.
Обои,
стены
блёкли…
блёкли…
Тонули в серых тонах офортовых.
Со стенки
на город разросшийся
Бёклин
Москвой расставил «Остров мёртвых».
Давным-давно.
Подавно —
теперь.
И нету проще!
Вон
в лодке,
скутан саваном,
недвижный перевозчик.
Не то моря,
не то поля —
их шорох тишью стёрт весь.
А за морями —
тополя
возносят в небо мёртвость.
Что ж —
ступлю!
И сразу
тополи
сорвались с мест,
пошли,
затопали.
Тополи стали спокойствия мерами,
ночей сторожами,
милиционерами.
Расчетверившись,
белый Харон
стал колоннадой почтамтских колонн.

Деваться некуда

Так с топором влезают в сон,
обметят спящелобых —
и сразу
исчезает всё,
и видишь только обух.
Так барабаны улиц
в сон
войдут,
и сразу вспомнится,
что вот тоска
и угол вон,
за ним
она —
виновница.
Прикрывши окна ладонью угла,
стекло за стеклом вытягивал с краю.
Вся жизнь
на карты окон легла.
Очко стекла —
и я проиграю.
Арап —
миражей шулер —
по окнам
разметил нагло веселия крап.
Колода стекла
торжеством яркоогним
сияет нагло у ночи из лап.
Как было раньше —
вырасти б,
стихом в окно влететь.
Нет,
никни к стЕнной сырости.
И стих
и дни не те.
Морозят камни.
Дрожь могил.
И редко ходят веники.
Плевками,
снявши башмаки,
вступаю на ступеньки.
Не молкнет в сердце боль никак,
куёт к звену звено.
Вот так,
убив,
Раскольников
пришёл звенеть в звонок.
Гостьё идёт по лестнице…
Ступеньки бросил —
стенкою.
Стараюсь в стенку вплесниться,
и слышу —
струны тенькают.
Быть может, села
вот так
невзначай она.
Лишь для гостей,
для широких масс.
А пальцы
сами
в пределе отчаянья
ведут бесшабашье, над горем глумясь.

Друзья

А вОроны гости?!
Дверье крыло
раз сто по бокам коридора исхлопано.
Горлань горланья,
оранья орлО?
ко мне доплеталось пьяное дОпьяна.
Полоса
щели.
Голоса?
еле:
«Аннушка —
ну и румянушка!»
Пироги…
Печка…
Шубу…
Помогает…
С плечика…
Сглушило слова уанстепным темпом,
и снова слова сквозь темп уанстепа:
«Что это вы так развеселились?
Разве?!»
СлИлись…
Опять полоса осветила фразу.
Слова непонятны —
особенно сразу.
Слова так
(не то чтоб со зла):
«Один тут сломал ногу,
так вот веселимся, чем бог послал,
танцуем себе понемногу».
Да,
их голосА.
Знакомые выкрики.
Застыл в узнаваньи,
расплющился, нем,
фразы кроЮ по выкриков выкройке.
Да —
это они —
они обо мне.
Шелест.
Листают, наверное, ноты.
«Ногу, говорите?
Вот смешно-то!»
И снова
в тостах стаканы исчоканы,
и сыплют стеклянные искры из щёк они.
И снова
пьяное:
«Ну и интересно!
Так, говорите, пополам и треснул?»
«Должен огорчить вас, как ни грустно,
не треснул, говорят,
а только хрустнул».
И снова
хлопанье двери и карканье,
и снова танцы, полами исшарканные.
И снова
стен раскалённые степи
под ухом звенят и вздыхают в тустепе.

Только б не ты

Стою у стенки.
Я не я.
Пусть бредом жизнь смололась.
Но только б, только б не ея
невыносимый голос!
Я день,
я год обыденщине прЕдал,
я сам задыхался от этого бреда.
Он
жизнь дымком квартирошным выел.
Звал:
решись
с этажей
в мостовые!
Я бегал от зова разинутых окон,
любя убегал.
Пускай однобоко,
пусть лишь стихом,
лишь шагами ночными —
строчишь,
и становятся души строчными,
и любишь стихом,
а в прозе немею.
Ну вот, не могу сказать,
не умею.
Но где, любимая,
где, моя милая,
где
— в песне! —
любви моей изменил я?
Здесь
каждый звук,
чтоб признаться,
чтоб кликнуть.
А только из песни — ни слова не выкинуть.
Вбегу на трель,
на гаммы.
В упор глазами
в цель!
Гордясь двумя ногами,
Ни с места! — крикну. —
Цел! —
Скажу:
— Смотри,
даже здесь, дорогая,
стихами громя обыденщины жуть,
имя любимое оберегая,
тебя
в проклятьях моих
обхожу.
Приди,
разотзовись на стих.
Я, всех оббегав, — тут.
Теперь лишь ты могла б спасти.
Вставай!
Бежим к мосту! —
Быком на бойне
под удар
башку мою нагнул.
Сборю себя,
пойду туда.
Секунда —
и шагну.

Шагание стиха

Последняя самая эта секунда,
секунда эта
стала началом,
началом
невероятного гуда.
Весь север гудел.
Гудения мало.
По дрожи воздушной,
по колебанью
догадываюсь —
оно над Любанью.
По холоду,
по хлопанью дверью
догадываюсь —
оно над Тверью.
По шуму —
настежь окна раскинул —
догадываюсь —
кинулся к Клину.
Теперь грозой Разумовское зАлил.
На Николаевском теперь
на вокзале.
Всего дыхание одно,
а под ногой
ступени
пошли,
поплыли ходуном,
вздымаясь в невской пене.
Ужас дошёл.
В мозгу уже весь.
Натягивая нервов строй,
разгуживаясь всё и разгуживаясь,
взорвался,
пригвоздил:
— Стой!
Я пришёл из-за семи лет,
из-за вёрст шести ста,
пришёл приказать:
Нет!
Пришёл повелеть:
Оставь!
Оставь!
Не надо
ни слова,
ни просьбы.
Что толку —
тебе
одному
удалось бы?!
Жду,
чтоб землёй обезлюбленной
вместе,
чтоб всей
мировой
человечьей гущей.
Семь лет стою,
буду и двести
стоять пригвождённый,
этого ждущий.
У лет на мосту
на презренье,
на смЕх,
земной любви искупителем значась,
должен стоять,
стою за всех,
за всех расплачУсь,
за всех расплАчусь.

Ротонда

Стены в тустепе ломались
нА три,
на четверть тона ломались,
на стО…
Я, стариком,
на каком-то Монмартре
лезу —
стотысячный случай —
на стол.
Давно посетителям осточертело.
Знают заранее
всё, как по нотам:
буду звать
(новое дело!)
куда-то идти,
спасать кого-то.
В извинение пьяной нагрузки
хозяин гостям объясняет:
— Русский! —
Женщины —
мяса и тряпок вязАнки —
смеются,
стащить стараются
зА ноги:
«Не пойдём.
Дудки!
Мы — проститутки».
Быть Сены полосе б Невой!
Грядущих лет брызгОй
хожу по мгле по СЕновой
всей нынчести изгой.
СажЕнный,
обсмеянный,
сАженный,
битый,
в бульварах
ору через каски военщины:
— Под красное знамя!
Шагайте!
По быту!
Сквозь мозг мужчины!
Сквозь сердце женщины! —
Сегодня
гнали
в особенном раже.
Ну и жара же!

Полусмерть

Надо
немного обветрить лоб.
Пойду,
пойду, куда ни вело б.
Внизу свистят сержанты-трельщики.
Тело
с панели
уносят метельщики.
Рассвет.
Подымаюсь сенскою сенью,
синематографской серой тенью.
Вот —
гимназистом смотрел их
с парты —
мелькают сбоку Франции карты.
Воспоминаний последним током
тащился прощаться
к странам Востока.

Случайная станция

С разлёту рванулся —
и стал,
и нА мель.
Лохмотья мои зацепились штанами.
Ощупал —
скользко,
луковка точно.
Большое очень.
Испозолочено.
Под луковкой
колоколов завыванье.
Вечер зубцы стенные выкаймил.
На Иване я
Великом.
Вышки кремлёвские пиками.
Московские окна
видятся еле.
Весело.
Ёлками зарождествели.
В ущелья кремлёвы волна ударяла:
то песня,
то звона рождественский вал.
С семи холмов,
низвергаясь Дарьялом,
бросала Тереком
праздник
Москва.
Вздымается волос.
Лягушкою тужусь.
Боюсь —
оступлюсь на одну только пядь,
и этот
старый
рождественский ужас
меня
по Мясницкой закружит опять.

Повторение пройденного

Руки крестом,
крестом
на вершине,
ловлю равновесие,
страшно машу.
Густеет ночь,
не вижу в аршине.
Луна.
Подо мною
льдистый Машук.
Никак не справлюсь с моим равновесием,
как будто с Вербы —
руками картонными.
Заметят.
Отсюда виден весь я.
Смотрите —
Кавказ кишит Пинкертонами.
Заметили.
Всем сообщили сигналом.
Любимых,
друзей
человечьи ленты
со всей вселенной сигналом согнало.
Спешат рассчитаться,
идут дуэлянты.
Щетинясь,
щерясь
ещё и ещё там…
Плюют на ладони.
Ладонями сочными,
руками,
ветром,
нещадно,
без счёта
в мочалку щеку истрепали пощёчинами.
Пассажи —
перчаточных лавок початки,
дамы,
духи развевая паточные,
снимали,
в лицо швыряли перчатки,
швырялись в лицо магазины перчаточные.
Газеты,
журналы,
зря не глазейте!
На помощь летящим в морду вещам
ругнёй
за газетиной взвейся газетина.
Слухом в ухо!
Хватай, клевеща!
И так я калека в любовном боленьи.
Для ваших оставьте помоев ушат.
Я вам не мешаю.
К чему оскорбленья!
Я только стих,
я только душа.
А снизу:
— Нет!
Ты враг наш столетний.
Один уж такой попался —
гусар!
Понюхай порох,
свинец пистолетный.
Рубаху враспашку!
Не празднуй трусА! —

Последняя смерть

Хлеще ливня,
грома бодрей,
бровь к брови,
ровненько,
со всех винтовок,
со всех батарей,
с каждого маузера и браунинга,
с сотни шагов,
с десяти,
с двух,
в упор —
за зарядом заряд.
Станут, чтоб перевесть дух,
и снова свинцом сорят.
Конец ему!
В сердце свинец!
Чтоб не было даже дрожи!
В конце концов —
всему конец.
Дрожи конец тоже.

То, что осталось

Окончилась бойня.
Веселье клокочет.
Смакуя детали, разлезлись шажком.
Лишь на Кремле
поэтовы клочья
сияли по ветру красным флажком.
Да небо
по-прежнему
лирикой звЕздится.
Глядит
в удивленьи небесная звездь —
затрубадурИла Большая Медведица.
Зачем?
В королевы поэтов пролезть?
Большая,
неси по векам-Араратам
сквозь небо потопа
ковчегом-ковшом!
С борта
звездолётом
медведьинским братом
горланю стихи мирозданию в шум.
Скоро!
Скоро!
Скоро!
В пространство!
Пристальней!
Солнце блестит горы.
Дни улыбаются с пристани.

Прошение на имя…

(Прошу вас, товарищ химик, заполните сами!)

Пристаёт ковчег.
Сюда лучами!
ПрИстань.
Эй!
Кидай канат ко мне!
И сейчас же
ощутил плечами
тяжесть подоконничьих камней.
Солнце
ночь потопа высушило жаром.
У окна
в жару встречаю день я.
Только с глобуса — гора Килиманджаро.
Только с карты африканской — Кения.
Голой головою глобус.
Я над глобусом
от горя горблюсь.
Мир
хотел бы
в этой груде гОря
настоящие облапить груди-горы.
Чтобы с полюсов
по всем жильям
лаву раскатил, горящ и каменист,
так хотел бы разрыдаться я,
медведь-коммунист.
Столбовой отец мой
дворянин,
кожа на моих руках тонка.
Может,
я стихами выхлебаю дни,
и не увидав токарного станка.
Но дыханием моим,
сердцебиеньем,
голосом,
каждым остриём издыбленного в ужас
волоса,
дырами ноздрей,
гвоздями глаз,
зубом, исскрежещенным в звериный лязг,
ёжью кожи,
гнева брови сборами,
триллионом пор,
дословно —
всеми пОрами
в осень,
в зиму,
в весну,
в лето,
в день,
в сон
не приемлю,
ненавижу это
всё.
Всё,
что в нас
ушедшим рабьим вбито,
всё,
что мелочИнным роем
оседало
и осело бытом
даже в нашем
краснофлагом строе.
Я не доставлю радости
видеть,
что сам от заряда стих.
За мной не скоро потянете
об упокой его душу таланте.
Меня
из-за угла
ножом можно.
Дантесам в мой не целить лоб.
Четырежды состарюсь — четырежды омоложенный,
до гроба добраться чтоб.
Где б ни умер,
умру поя.
В какой трущобе ни лягу,
знаю —
достоин лежать я
с лёгшими под красным флагом.
Но за что ни лечь —
смерть есть смерть.
Страшно — не любить,
ужас — не сметь.
За всех — пуля,
за всех — нож.
А мне когда?
А мне-то что ж?
В детстве, может,
на самом дне,
десять найду
сносных дней.
А то, что другим?!
Для меня б этого!
Этого нет.
Видите —
нет его!
Верить бы в загробь!
Легко прогулку пробную.
Стоит
только руку протянуть —
пуля
мигом
в жизнь загробную
начертИт гремящий путь.
Что мне делать,
если я
вовсю,
всей сердечной мерою,
в жизнь сию,
сей
мир
верил,
верую.

Вера

Пусть во что хотите жданья удлинятся —
вижу ясно,
ясно до галлюцинаций.
До того,
что кажется —
вот только с этой рифмой развяжись,
и вбежишь
по строчке
в изумительную жизнь.
Мне ли спрашивать —
да эта ли?
Да та ли?!
Вижу,
вижу ясно, до деталей.
Воздух в воздух,
будто камень в камень,
недоступная для тленов и крошений,
рассиявшись,
высится веками
мастерская человечьих воскрешений.
Вот он,
большелобый
тихий химик,
перед опытом наморщил лоб.
Книга —
«Вся земля», —
выискивает имя.
Век двадцатый.
Воскресить кого б?
— Маяковский вот…
Поищем ярче лица —
недостаточно поэт красив. —
Крикну я
вот с этой,
с нынешней страницы:
— Не листай страницы!
Воскреси!

Надежда

Сердце мне вложи!
КровИщу —
до последних жил.
В череп мысль вдолби!
Я своё, земное, не дожИл,
на земле
своё не долюбил.
Был я сажень ростом.
А на что мне сажень?
Для таких работ годна и тля.
Пёрышком скрипел я, в комнатёнку всажен,
вплющился очками в комнатный футляр.
Что хотите, буду делать даром —
чистить,
мыть,
стеречь,
мотаться,
месть.
Я могу служить у вас
хотя б швейцаром.
Швейцары у вас есть?
Был я весел —
толк весёлым есть ли,
если горе наше непролазно?
Нынче
обнажают зубы если,
только, чтоб хватить,
чтоб лязгнуть.
Мало ль что бывает —
тяжесть
или горе…
Позовите!
Пригодится шутка дурья.
Я шарадами гипербол,
аллегорий
буду развлекать,
стихами балагуря.
Я любил…
Не стоит в старом рыться.
Больно?
Пусть…
Живёшь и болью дорожась.
Я зверьё ещё люблю —
у вас
зверинцы
есть?
Пустите к зверю в сторожа.
Я люблю зверьё.
Увидишь собачонку —
тут у булочной одна —
сплошная плешь, —
из себя
и то готов достать печёнку.
Мне не жалко, дорогая,
ешь!

Любовь

Может,
может быть,
когда-нибудь
дорожкой зоологических аллей
и она —
она зверей любила —
тоже ступит в сад,
улыбаясь,
вот такая,
как на карточке в столе.
Она красивая —
её, наверно, воскресят.
Ваш
тридцатый век
обгонит стаи
сердце раздиравших мелочей.
Нынче недолюбленное
наверстаем
звёздностью бесчисленных ночей.
Воскреси
хотя б за то,
что я
поэтом
ждал тебя,
откинул будничную чушь!
Воскреси меня
хотя б за это!
Воскреси —
своё дожить хочу!
Чтоб не было любви — служанки
замужеств,
похоти,
хлебов.
Постели прокляв,
встав с лежанки,
чтоб всей вселенной шла любовь.
Чтоб день,
который горем старящ,
не христарадничать, моля.
Чтоб вся
на первый крик:
— Товарищ! —
оборачивалась земля.
Чтоб жить
не в жертву дома дырам.
Чтоб мог
в родне
отныне
стать
отец,
по крайней мере, миром,
землёй, по крайней мере, — мать.

Ещё 10 сайтов, где можно читать и публиковать стихи

Мы уже рассказывали о трёх известных поэтических ресурсах, популярном паблике во «ВКонтакте», а также поэтических конкурсах. Но есть и другие интересные сайты для поэтов.

1. Поэзия.ру

Портал с минималистичным дизайном, где любой желающий может опубликовать своё стихотворное произведение и получить отзыв соратников по перу. При этом стихи проходят редколлегию: «На сайте запрещается публиковать произведения низкого художественно-творческого уровня».

На сегодняшний день на портале зарегистрировано более 700 авторов и опубликовано свыше 65 тысяч произведений. Время от времени проводятся конкурсы.

Перейти на сайт →

2. Новая литература

Это литературно-художественный журнал, который помогает «молодым авторам найти своего читателя, а читателям — отраду сердцу и уму». Чтобы поделиться своим творчеством, нужно открыть на сайте свою страницу и опубликовать там свои произведения. Их объём и количество не ограничены.

Если пройдёте редколлегию «Новой литературы», ваше творение прочтут тысячи людей. С 2015 года авторы могут получать гонорары за свои публикации. Помимо авторских страниц, на сайте есть форум, где проходят творческие дискуссии.

Перейти на сайт →

3. Поэмбук

Это поэтическая социальная сеть (как бы громко это ни звучало). Здесь любители поэзии могут читать стихи классиков, а также современных поэтов, создавать избранные коллекции авторов и стихотворений и писать на них отзывы. Юные писатели могут блеснуть талантом и даже сразиться в поэтических дуэлях с другими авторами.

Также сайт радует довольно современным дизайном и понятной навигацией.

Перейти на сайт →

4. Изба-читальня

Это литературный портал, где можно опубликовать не только стихи, но и прозу. Если вы пишете на русском языке, здесь вы можете найти своего читателя. На сайте работает «Творческая мастерская» с кураторами и критиками, проводятся ежемесячные тематические и жанровые конкурсы, выпускаются полиграфические и электронные книги, сборники, альманахи и журналы.

На форуме «Избы-читальни» можно обсуждать любые темы, касающиеся литературного творчества, за исключением запрещённых законом.

Перейти на сайт →

5. СтихиЯ

На этом сайте тоже можно публиковать как стихи, так и прозу. Также есть возможность размещения аудио- и видеоконтента. Однако тематика ресурса ограничена: он позиционируется как гражданско-поэтический портал.

На сайте есть раздел с рецензиями, чат и форум. На странице каждого стихотворения есть счётчик с количеством просмотров и комментариев. Оставлять отзывы к произведениям могут только зарегистрированные пользователи.

Перейти на сайт →

6. Общелит.ру

Литературная сеть «Общелит» состоит из трёх основных разделов: стихи, проза и критика. Здесь любой, чувствующий в себе силу поэтического таланта, может поделиться своим творчеством. Для этого нужно зарегистрироваться и пройти модерацию. Также можно зарегистрироваться в статусе «Читатель».

Дизайн сайта довольно аскетичен, зато есть страница с конкурсами (их могут инициировать пользователи) и форум.

Перейти на сайт →

7. ЛитКульт

Это площадка для публикации работ опытных и начинающих авторов, прозаиков и поэтов. Заявлено, что цель проекта — «объединить людей, творящих литературу нового поколения, и тех, кто хочет её читать и обсуждать».

Чтобы опубликовать своё произведение, на портале нужно зарегистрироваться. Шаг второй — пройти редколлегию. Для обсуждения окололитературных тем и аспектов культурной жизни в целом на сайте есть форум.

Также есть новостной раздел, творческие дуэли и конкурсы.

Перейти на сайт →

8. Руиздат.ру

Литературный сайт, предназначенный для публикации прозаических и поэтических произведений. После несложной регистрации пользователь получает доступ к личному кабинету автора, где может размещать свои творения. На данный момент на сайте зарегистрировано более 2 300 авторов и опубликовано свыше 19 тысяч стихов.

Ресурс проводит свои творческие конкурсы и ведёт рейтинг прозы и стихов. Своё отношение к стихотворению можно выразить, нажав кнопку с сердечком «Мне нравится».

Перейти на сайт →

9. Клубочек

Этот сайт — литературный клуб для современных поэтов. Для некоторых творчество является профессией, для других — только хобби. Зарегистрировать свою страницу на портале может любой желающий. После этого можно добавлять свои произведения (стихи, прозу, музыку, графику, фото) и комментировать работы других участников сообщества.

Примечателен раздел под названием «Кафедра». Там публикуются литературные обзоры и статьи матёрых авторов портала. Они же отбирают произведения для другого раздела сайта — «Золотые строки».

Перейти на сайт →

10. Рифма.ру

Весьма неудобный сайт, который, как заявляют создатели, «ориентирован на создание среды общения авторов поэтических произведений, пишущих на русском языке». Проект напоминает междусобойчик для своих. Модерация осуществляется постфактум: пользователи могут пожаловаться на произведение автору или администратору.

Перейти на сайт →

Посещаете другие ресурсы о поэзии и для поэтов? Пожалуйста, поделитесь своими закладками в комментариях.

Топ-7 стихотворений Набокова • Arzamas

Есть мнение, что Набоков романист великий, а поэт — так себе. Чтобы поспорить, мы выбрали семь лучших набоковских стихотворений и объяснили, чем они хороши

Составил Григорий Утгоф

7К России


Отвяжись, я тебя умоляю!

Вечер страшен, гул жизни затих.

Я беспомощен. Я умираю

от слепых наплываний твоих.

Тот, кто вольно отчизну покинул,

волен выть на вершинах о ней,

но теперь я спустился в долину,

и теперь приближаться не смей.

Навсегда я готов затаиться

и без имени жить. Я готов,

чтоб с тобой и во снах не сходиться,

отказаться от всяческих снов;

обескровить себя, искалечить,

не касаться любимейших книг,

променять на любое наречье

все, что есть у меня, — мой язык.

Но зато, о Россия, сквозь слезы,

сквозь траву двух несмежных могил,

сквозь дрожащие пятна березы,

сквозь все то, чем я смолоду жил,

дорогими слепыми глазами

не смотри на меня, пожалей,

не ищи в этой угольной яме,

не нащупывай жизни моей!

Ибо годы прошли и столетья,

и за горе, за муку, за стыд —

поздно, поздно! — никто не ответит,

и душа никому не простит.

1939


Вопреки расхожему мнению, Набоков не был художником, замкнутым на себе и равно­душным к политике: стихотворение «К России», написан­ное в самом начале Второй мировой войны, осенью 1939 года, как отмечал сам Набоков, «было вызвано пакостным пактом между двумя тоталитар­ными чудови­ща­ми» — нацистской Германией и большевист­ской Россией. Политическое, анти­военное, прочте­ние стихотворения (а в начале войны Германия и Россия — это союзники) помогает понять, откуда в нем появляется «стыд»: совестно нам бывает перед собой, а стыдно — перед другими.


«К России» — одно из немногих произве­дений Набокова, не сводя­щихся к зна­мени­той пушкинской формулировке «Вздор, душа моя; не хандри»  Из письма Пушкина Плетневу: «Письмо твое от 19-го крепко меня опечалило. Опять хандришь. <…> Вздор, душа моя; не хандри — холера на днях пройдет, были бы мы живы, будем когда-нибудь и веселы».. Говоря другими словами, в нем нарушен запрет, который распростра­няется почти на весь поэтический мир Набокова: ни при каких обстоятельствах не выражать ни тоски, ни уны­ния, ни отчая­ния. Нарушает Набоков и строго соблюдав­шийся им запрет на неточные рифмы: такие рифмо­пары, как «покинул — долину», «искалечить — наречье», «столетья — ответит», для него крайне нехарак­терны. Рифменное же клише «слезы — березы» (к 1939 году такую рифму читатель воспри­ни­мает как стертую, крайне неоригиналь­ную) и тавтологии во второй строфе («вольно — волен», «но теперь — и теперь») не просчет, а прием, под­чиненный замыслу стихотворения: «К России» должно звучать как спонтан­ная речь глубоко уязвленного человека.


6Как над стихами силы средней…


Как над стихами силы средней

     эпиграф из Шенье,

как луч последний, как последний

     зефир… comme un dernier

rayon, так над простором голым

     моих нелучших лет
каким-то райским ореолом

     горит нерусский свет!

1945


В первую строфу «Как над стихами силы средней…» искусно вплетен перевод начала предсмертного стихотворения Андре Шенье из цикла «Ямбы»: «Comme un dernier rayon, comme un dernier zéphyre / Anime la fin d’un beau jour, / Au pied de l’échafaud j’essaye encore ma lyre. / Peut-être est-ce bientôt mon tour…» (в совре­менном переводе Геннадия Русакова: «Погас последний луч, пора заснуть зефиру, / Прекрасный день вот-вот умрет. / Присев на эшафот, настраи­ваю лиру. / Наверно, скоро мой черед»). Сразу после пере­вода Набоков цитирует те же строки в оригинале; цитата же из Шенье переходит в набоков­ском тексте из первой строфы (comme un dernier) во вторую (rayon), то есть она оказывается графически рассе­чена, или — если такое сравнение уместно — гильотиниро­вана, как и сам Шенье.


«Как над стихами силы средней…» было бы, вероятно, лучшим стихо­творением Набокова, если бы при подготовке к повторной публи­кации в 1970-е годы он не взялся его улуч­шать и не вы­черкнул бы rayon («луч»): без этого слова стихо­творение меркнет (проникая из первой строфы во вторую, «луч» из «Ямба» Шенье сливался с «нерусским светом» в последней строке набо­ковского стихотворения). Выше оно приводится в первой печатной редакции.



Автограф Владимира Набокова, посвященный жене Вере Набоковой, на сборнике стихотворений и шахматных задач «Poems and Problems». 15 марта 1971 года © Christie’s

5Формула


Сутулится на стуле

беспалое пальто.

Потемки обманули,

почудилось не то.

Сквозняк прошел недавно,

и душу унесло

в раскрывшееся плавно

стеклянное число.

Сквозь отсветы пропущен

сосудов цифровых,

раздут или расплющен

в алембиках кривых,

мой дух преображался:

на тысячу колец,

вращаясь, размножался

и замер наконец

в хрустальнейшем застое,

в отличнейшем Ничто,

а в комнате пустое

сутулится пальто.

1931


На первый взгляд, стихотворение прямо­линейно и просто: был человек, а оста­лась беспалая вещь — пальто. Но есть в этом стихотворении и сюжет­ный полу­намек, придающий «Формуле» скрытую полеми­ческую заостренность: «Фор­мула» — это конспект (и перевод — с английского на русский, из прозы — в стихи) романа Герберта Уэллса «The Invisible Man» («Человек-невидимка»).


В чем полемичность «Формулы» относи­тельно текста-предшествен­ника? В сти­хотворении Набоков делает шаг, которого Уэллс не сделал: как и в «Че­ловеке-невидимке», здесь говорится о невидимости, достигну­той в результате эксперимента, но последствия происшедшего у Набокова изме­нены: в «Фор­муле» речь идет не о том, что сталось с исследователем в этом мире, а о пере­­ходе в мир, отличный от здешнего.


Восемь лет спустя в стихотворении «Поэты» Набоков опишет такой же пере­ход, но в менее сдержанном эмоциональном регистре:


Сейчас переходим с порога мирского

в ту область… как хочешь ее назови:

пустыня ли, смерть, отрешенье от слова,

иль, может быть, проще: молчанье любви.


Молчанье далекой дороги тележной,

где в пене цветов колея не видна,

молчанье отчизны — любви безнадежной, —

молчанье зарницы, молчанье зерна.


В «Формуле» переход «в ту область» описан нейтрально, но такой, беспри­стра­стный, тон лишь подчеркивает, что «Формула» — стихотворение с плот­ной метафизической подкладкой.


4На закате


На закате, у той же скамьи,

как во дни молодые мои,

на закате, ты знаешь каком,

с яркой тучей и майским жуком,

у скамьи с полусгнившей доской

высоко над румяной рекой,

как тогда, в те далекие дни,

улыбнись и лицо отверни,

если душам умерших давно

возвращаться порою дано.

1935


В этих стихах Набоков достигает неслы­ханной — для него — простоты и стро­гости. Как ему это удается? Во-первых, он избегает того, что в нашем сознании прочно связы­вается с поэзией, — экспрессивности: слова у него сочетаются как бы нехотя. Во-вторых, Набоков не чередует стихо­вые окончания: каждая строка заканчивается ударным слогом, отчего и трехстоп­ный анапест начи­нает звучать монотонно (в сочетании с парной риф­мов­кой и специфи­ческой стро­фи­кой — двусти­шиями — такой стих создает ощущение экономии, чуть ли не скудости выразитель­ных средств). В-третьих, только в восьмой строке его текст «оживает»: в ней сразу два глаго­ла действия (до этого не было ни одного). И в-чет­­­вертых: то, о чем говорится в конце, заставляет переосмыс­лить и неяр­кость «румяной реки», и отчетливую невыразитель­ность стихотворения в це­лом: об утрате именно так и говорят — негромко.



Автографы Владимира Набокова, посвященные жене, на сборниках стихов. 1969 и 1952 годСлева: автограф на книге стихов «Гроздь» издательства «Гамаюн». Берлин, 1928 год. Справа: автограф на сборнике «Стихотворения» издательства «Рифма». Париж, 1952 год.
© Christie’s

3Все, от чего оно сжимается…


Все, от чего оно сжимается,

миры в тумане, сны, тоска

и то, что мною принимается

как должное, — твоя рука;

все это под одною крышею

в плену моем живет, поет,

но сводится к четверостишию,

как только ямб ко дну идет.

И оттого, что — как мне помнится —

жильцы родного словаря

такие бедняки и скромницы:

холм, папоротник, ель, заря,

читателя мне не разжалобить,

а с музыкой я незнаком,

и удовлетворяюсь, стало быть,

ничьей меж смыслом и смычком.

. . . . . . . . . . . . . . .

«Но вместо всех изобразительных

приемов и причуд, нельзя ль

одной опушкой существительных

и воздух передать, и даль?»

Я бы добавил это новое,

но наподобие кольца

сомкнуло строй уже готовое

и не впустило пришлеца.

1953


Критик Глеб Струве писал о Набокове:


«С Пастернаком у него сходство чисто внеш­нее, он умеет усваивать чу­жие приемы, даже писате­лей, к которым относится враждебно и пре­зри­тельно (так он, если не ошибаюсь, долго относился к Пастер­наку, к Блоку; Достоевского он ненавидит, не счи­тает писателем). При всем его волшебном владе­нии инструментом стиха музыки у него нет, и тут опять огромная разница с Пастернаком»  Из письма слависту Владимиру Маркову от 12 апреля 1953 года..


Этих слов Набоков, конечно, знать не мог, но стихотворение «Все, от чего оно сжима­ется…» выдает в нем очень внимательного читателя Пастернака. Именно из Пастернака в поэтический стиль Набокова переходит умение выразить что-то простое с «неточно­стью». «Уже готовое» — что это? Закончен­ное стихо­творение? А поче­му это вдруг «ямб ко дну идет»? Что это значит? Поэтическая «неточ­ность» делает текст многоплановым, необычным и — одновременно — камуфли­рует главную тему: «Все, от чего оно сжимается…» — это стихотворе­ние о том, что, сколько ни силься отыскать слова, их вырази­тельность не равна тому, что ты чувствуешь на самом деле.


2Снег


О, этот звук! По снегу —

скрип, скрип, скрип —

в валенках кто-то идет.

Толстый крученый лед

остриями вниз с крыши повис.

Снег скрипуч и блестящ.

(О, этот звук!)

Салазки сзади не тащатся —

сами бегут, в пятки бьют.

Сяду и съеду

по крутому, по ровному:

валенки врозь,

держусь за веревочку.

Отходя ко сну,

всякий раз думаю:

может быть, удосужится

меня посетить

тепло одетое, неуклюжее

детство мое.

1930


Эти строки могли быть написаны и в 1920-е, и в 1990-е, и в России, и вне России: перед нами — пример нестареющей (вневремен­ной) поэзии. «Снег» написан свободным стихом, а свободный стих самодостаточен: читая это стихотворение, мы вспоми­наем себя, а не думаем об истории всемирной литературы.


У Набокова есть еще одно стихотво­рение о ката­нии на салазках — в романе «Дар» (законченном семью годами позднее), но оно производит иной эффект:


Влезть на помост, облитый блеском,

упасть с размаху животом

на санки плоские — и с треском

по голубому… А потом,

когда меняется картина,

и в детской сумрачно горит

рождественская скарлатина

или пасхальный дифтерит,

съезжать по блещущему ломко,

преувеличенному льду

в полу­тропическом каком-то,

полутаврическом саду…


Почему тема та же, а эффект иной? Потому что вымышленный Набоко­вым поэт-дебютант, Федор Константинович Годунов-Чердынцев, подражает ран­нему Мандель­штаму: стихи его хороши, но они несамосто­ятельны. Для поэта, который еще не нашел свой голос, стихотворение «Снег» — это нечто, способ­ное вызвать раздраже­ние и отторжение, и на это в романе Набокова есть намек (впрочем, закамуфлированный):


«Мы с Таней издевались над салаз­ками сверст­ни­ков, особенно если бы­ли они крытые ковровой материей с висячей бахромой, высоким си­день­ем… и вожжи­ками, за которые седок держался, тормозя вален­ками (отме­тим, именно так, держась за веревоч­ку, сидя, съез­жает ребенок в стихо­творении „Снег“. — Прим. автора). Такие никогда не до­тягивали до конечного сугроба, а, почти сразу выйдя из прямого бега, беспомощ­но крутились вокруг своей оси, продол­жая спускаться, с блед­ным серь­ез­ным ребен­ком, принужденным по замира­нии их, толчками соб­ственных ступней, сидя, подвигаться вперед, чтобы достиг­нуть кон­ца ледяной дорожки. У меня и у Тани были увесистые брюшные санки от Сангал­ли: прямо­угольная бархатная подушка на чугунных полозьях скобками».


1С серого севера


С серого севера

вот пришли эти снимки.

Жизнь успела не все

погасить недоимки.

Знакомое дерево

вырастает из дымки.

Вот на Лугу шоссе.

Дом с колоннами. Оредежь.

Отовсюду почти

мне к себе до сих пор еще

удалось бы пройти.

Так, бывало, купальщикам

на приморском песке

приносится мальчиком

кое-что в кулачке.

Все, от камушка этого

с каймой фиолетовой

до стеклышка матово-

зеленоватого,

он приносит торжественно.

Вот это Батово.

Вот это Рожествено.

1967


Поэт Сергей Гандлевский отмечал: «Пусть чита­тель, раздосадованный не­уяз­ви­мостью и чрез­мерностью прозы Набокова, откроет его стихи. Меня когда-то удивила и обрадо­вала эта лирика, чуть ли не есенинского трепета, непосред­ственности и даже беззащитности». Беззащит­ность — перед тем, как настоящее своевольно вторгается в прошлое, — проявляется в стихотво­рении «С серого севе­ра»: мнимо безыскусное, напоминающее рисунок на полях неокончен­ной рукописи, оно может быть прочитано и как резю­ме набоковской автобио­гра­фи­ческой прозы, и как сдержанное признание: мое лучшее — там, в России. 

Google стихотворение | Академия американских поэтов

Каждый день Poets.org получает письма и электронные письма от людей, пытающихся найти забытое стихотворение. вопросы приходят от людей, которые носят с собой отдельные строчки стихов, иногда годами, которые хотят вспомнить остальную часть этого конкретного стихотворения. Вот несколько советов, которые помогут вам найти источник запоминающейся строки, которая застряла с вами.

1. Постарайтесь запомнить все, что возможно, о стихотворении и о том, что в нем может быть уникального.Конечно, проще всего, если вы знаете автора или название, но в большинстве случаев также очень просто найти стихотворение, если вы знаете первую строку. Если все, что у вас есть, — это пара строк от середины, постарайтесь запомнить уникальные слова или обороты фраз.

2. Освоив свою память, вы можете начать поиск, как профессионалы, на сайте poets.org: введите любые слова (или фразы, с некоторыми или всеми словами в кавычках), в которых вы уверены, в поле поиска в Google. .

Примеры:

«Я думаю, что никогда не увижу» стихотворение дерево
деревья «джойс килмер»
килмер джойс никогда не стих

Все эти поиски приведут вас к стихотворению Джойс Килмер «Деревья».

3. Если слова, которые вы используете, имеют несколько значений (например, «окунь» может быть рыбой или музыкальным инструментом), вы можете исключить определенные значения из поиска, поставив знак минус («- «) непосредственно перед термином, которого следует избегать (не забудьте поставить пробел перед знаком минус).

Например, чтобы найти веб-страницы о бас-гитаре, которые не содержат слова «музыка», введите:

бас-музыка

4. Если ни один из результатов не кажется вам знакомым, попробуйте еще раз с небольшими вариациями исходного поиска.(Возможно, вы неправильно запомнили одно или два слова из оригинала?) Вы можете использовать поиск синонимов в Google, чтобы помочь, поставив знак тильды («˜») непосредственно перед ключевым словом.

Например, для поиска общей информации о литературе и письме, а также фактов о поэзии введите:

˜ поэзия

5. Если вы действительно в тупике, отправляйтесь в местную библиотеку и поговорите со справочным библиотекарем. В них есть ссылки и инструменты, которые помогут вам найти остаток давно утерянного стихотворения.

Как искать и находить строки из стихов в Интернете

Если любитель поэзии не может выбросить из головы конкретную строчку или просто не может вспомнить все стихотворение, о котором думает, найти текст стихотворения может быть легко и быстро. Иногда особенно важно найти правильную линию или слова, например, при подготовке к сентиментальным или знаменательным событиям, таким как поминальная служба или свадьба. Не знаете, с чего начать поиск любимых стихов?

10 шагов, чтобы найти слова из стихов в Интернете

Менее чем за 20 минут искатели стихов могут найти текст любого стихотворения, о котором они думают.

  1. Соберите информацию. Во-первых, ищущим важно собрать все, что они знают о стихотворении, сделав мысленную заметку или записав это на бумаге. Эта информация может включать фрагменты, такие как имя поэта, точное название (или слова, которые, как они уверены, присутствуют в названии), фразы или целые строки из стихотворения, а также уникальные или необычные слова, содержащиеся в стихотворении.
  2. Найдите авторитетный веб-сайт. Скорее всего, просто поместив фрагмент строки, который вы помните, в поисковую систему, откроется несколько возможностей, но если вы хотите иметь возможность определять правильные слова, вам следует искать авторитетный источник.Фонд Поэзии — хорошее место для начала; если вы знаете имя поэта, поищите посвященные ему веб-сайты.
  3. Воспользуйтесь строкой поиска на веб-сайте. Если на найденном вами сайте, содержащем произведения поэта, есть функция поиска, искатели стихов могут попробовать использовать ее, чтобы найти заголовок, слова заголовка, фразу или строку, которые они помнят, просто введя эту информацию.
  4. Посетите веб-сайт. Когда панель поиска не работает, ищущие стихи могут перейти на страницу сайта, которая, скорее всего, будет содержать то, что они помнят о стихотворении.Например, если вы помните только фразы или строки из текста стихотворения, просмотр оглавления может оказаться большим подспорьем.
  5. Активируйте функцию поиска в браузере. Если вы найдете страницу со стихами, используйте «Control-F», чтобы активировать функцию поиска в браузере. Ввод точного слова или фразы позволит ищущим увидеть, содержится ли стихотворение на этой странице. Повторите этот шаг на других вероятных страницах для достижения наилучших результатов.
  6. Перейти в текстовый архив. Если вы забыли имя поэта, но помните, что стихотворение является классическим, вам может помочь текстовый архив. В частности, ищущие могут обратиться к крупным архивам текстов стихов, в которых есть возможности внутреннего поиска. Такие запросы, как «Архивы классических поэтических текстов», быстро обнаружат это. Для ищущих важно следовать инструкциям по поиску на этом этапе, так как каждый сайт архива будет иметь определенные шаги, которые нужно предпринять при использовании панели поиска.
  7. Погуглите. Если ничего не помогает, соискатели стихов могут выбрать поисковую систему, которая позволит им искать веб-страницы, содержащие целую фразу по порядку.Поисковые системы, такие как Google, Yahoo и Bing! может помочь. Это особенно хороший вариант, когда любители поэзии не знают, кто такой поэт, но уверены в названии или конкретной фразе. Даже несколько уникальных слов из стихотворения могут помочь: и если вы найдете его на сайте, которому не доверяете, вы можете найти больше информации для поиска, например, имя поэта.
  8. Фразы заключайте в кавычки. В поле поиска ищущие могут ввести информацию, которую они помнят, заключив целые фразы в кавычки.Например, «туман приходит» «кошачьи лапки» найдет стихотворение Карла Сэндберга, содержащее строчку «туман приходит / на маленьких кошачьих лапках».
  9. Изменить поиск. В зависимости от результатов может быть полезным изменение поиска. Это может включать добавление определенных слов или фраз, когда поиск генерирует слишком много страниц, и удаление слов или фраз, которые не приводят к отображению достаточного количества страниц.
  10. Обратитесь к фанатам. Спросите о стихотворении у начитанных поэтов и любителей поэзии из различных сообществ и форумов.Например, ищущие могут опубликовать описание стихотворения, которое они ищут. Даже если конкретные строки будут забыты, специалисты могут помочь найти их.

Советы по поиску стихов в Интернете

Если результаты поисковой системы включают тематические страницы с ключевыми словами, например, кошки или погоду в случае стихотворения Сэндберга выше, но не содержат стихов, ищущие могут попробовать добавить такие слова, как «стихотворение» или «поэзия», в поисковые слова.

Когда ищущие искали всю строку в кавычках и ничего не получали обратно, возможно, они неправильно запомнили строку.Например, фраза «туман набегает на кошачьи лапки» — это две страницы, на которых неправильно процитировано стихотворение Сэндберга, но не само стихотворение.

Ищущие могут пробовать разные формы слов, которые они запоминают, когда они не уверены. Например, «кошачьи лапы», «кошачьи лапы», «кошачьи лапы» можно попробовать в последовательном поиске.

Поиск стихов в Интернете — Стихи — Поиск и исследование поэзии

Предположим, вы пишете статью о Уильяме Батлере Йейтсе и помните следующую фразу:

Когда звезды развеются по небу,
Как искры, вылетающие из кузницы, и умрут?

Отрывок относится к вашей теме, но вы не можете вспомнить, из какого он стихотворения.Чтобы найти отрывок, обратитесь к СОГЛАСИЮ. Конкордансы собирают все слова определенного произведения или автора и размещают их в алфавитном порядке. За каждым словом следует ссылка на соответствующую строку или отрывок, в котором оно встречается. Большинство согласований включают окружающие слова или строку, в которой встречается это слово. Используя симфонию, попробуйте найти в отрывке важное слово. Например, если вы посмотрите слово «кузница» в согласовании Йейтса, вы найдете:

СМИТИ : КАК ИСКРЫ ВЫПУСКАЮТСЯ ИЗ КУЗНИЦЫ И УМИРАЮТ ?…170 СЕКРЕТНАЯ РОЗА 30

Это говорит о том, что отрывок, который вы ищете, — это строка 30 стихотворения «Тайная роза», которое можно найти на странице 170 Вариорумского издания стихотворений У. Б. Йейтса. Во введении к согласованию вы узнаете, к какому изданию или тому относится номер страницы. Некоторые согласования относятся к двум или более изданиям для большего удобства, обычно это «авторитетное» издание или издание variorum. (В выпуске variorum записаны различия в разных изданиях и / или рукописях.) Помните, симфонии не содержат самих стихов, они просто говорят вам, какие стихи содержат искомое слово. Затем вы можете найти стихотворение в издании, указанном в симфонии, или в любом «полном» издании произведений поэта.

Чтобы найти соответствие произведениям вашего поэта, попробуйте поискать в Каталоге по ключевым словам, используя имя поэта и слово «соответствие?» ? будет извлекать записи с «соответствием» (обычно используется в заголовке) или «соответствием» (обычно используется в предметных заголовках).Например:

года И согласование?
лорка И соответствие?

Вы также можете искать слова и отрывки в стихотворении с помощью электронных текстов в Интернете.

Как цитировать стихотворение в ГНД

Домашняя страница / Руководства / Руководства по цитированию / Как цитировать источники / Как цитировать стихотворение в MLA

Поделиться в Google Classroom

При написании исследовательского эссе вы можете включить стихи. Может быть трудно понять, как правильно процитировать стихотворение, поскольку это особый тип ресурса, который можно найти в Интернете, в книге или в антологии.

Эта страница содержит все, что вам нужно знать, чтобы цитировать стихотворение в стиле MLA в вашей статье и на вашей справочной странице, а также как правильно цитировать стихи разной длины в вашей статье. На этой странице также содержится информация о создании цитат, примеры форматирования и сведения, которые необходимо скомпилировать перед началом работы.

Это руководство следует правилам, установленным в Руководстве MLA, 9-е издание, но официально не связано с Ассоциацией современного языка.

Что вам нужно

Прежде чем вы сможете создать цитату для своего стихотворения, вам необходимо собрать информацию о вашем источнике. Если возможно, найдите:

  1. Имя и фамилия поэта
  2. Строка, номер страницы или диапазон страниц
  3. Название стихотворения
  4. Год оригинальной и / или исходной публикации
  5. Название публикации, в которой находится стихотворение, например:
    1. Название сборника стихов в
    2. г.

    3. Название веб-сайта, это на
    4. Название антологии, это в
  6. Название издательской компании или издателя веб-сайта
  7. URL (если применимо — только онлайн-источники)
  8. Имя и фамилия редактора (если применимо — только антологии)

Цитата из стихотворения, найденного в Интернете

Поскольку стихи могут поступать из нескольких источников, существует несколько основных форматов, которым вы можете следовать, чтобы создать цитату.Рекомендации по форматированию различаются в зависимости от того, где вы нашли стихотворение. В этом разделе содержится базовый формат всех стихов, которые вы нашли в Интернете, в том числе в формате PDF из другого источника.

Основной формат:

Фамилия, имя поэта. «Название стихотворения». Год публикации стихотворения (при наличии). Название веб-сайта, Название издателя веб-сайта, URL. Доступен день месяц год.

Пример:

Мороз, Роберт.«Березы». 1969. Фонд поэзии, Фонд поэзии, www.poetryfoundation.org/poems/44260/birches. По состоянию на 1 марта 2020 г.

Пошаговая инструкция:

  1. Цитата начинается с фамилии поэта с заглавной буквы. После фамилии поставьте запятую, а затем имя поэта, также с заглавной буквы. После имени поставьте точку.
  2. Поместите название стихотворения в кавычки. Поставьте точку после названия стихотворения в кавычках.Название стихотворения должно быть написано с большой буквы в заглавном регистре (с заглавными буквами только в начале основных слов).
  3. Укажите год первоначальной публикации стихотворения. Чтобы найти эту информацию, вам, возможно, придется провести исследование помимо вашего онлайн-источника, чтобы найти в стихотворении эту информацию. После числового года ставьте точку.
  4. Выделите название веб-сайта курсивом. Не забудьте снова использовать заглавные буквы здесь. После названия веб-сайта ставьте запятую.
  5. Укажите название издателя веб-сайта обычным текстом (не курсивом), используя заглавные буквы.Поставьте запятую.
  6. Поместите URL-адрес вашего веб-источника, не включая https: // в начале. Следуйте URL-адресу с точкой.
  7. Напишите слово «Доступ» (с заглавной буквы A, без кавычек), после которого укажите дату, когда вы просмотрели веб-ресурс. Формат даты должен быть следующим: числовой день, месяц с прописной буквы и полный год. Не забудьте поставить точку после года, чтобы закончить цитирование. Дата не должна включать запятые. Так, например, если вы получили доступ к своему веб-источнику 12 марта 2020 г., вы должны закончить цитирование надписью «Доступ 12 марта.2020. » Дата доступа является дополнительной, и ее не всегда нужно указывать.

Цитирование стихотворения из книги

Правила форматирования для цитирования стихотворения из книги отличаются от правил цитирования стихотворений, найденных в Интернете. Обратите внимание, что антологии имеют собственный формат цитирования. Антология — это собрание произведений разных авторов. В этом разделе содержатся основные рекомендации по цитированию стихотворения из книги. Формат антологий представлен в следующем разделе.

Основной формат:

Фамилия, имя поэта. «Название стихотворения». Название книги, Название издательской компании, год публикации, номер страницы или диапазон страниц.

Пример:

Мороз, Роберт. «Дорога не взята». Избранные стихотворения Роберта Фроста, Fall River Press, 2011, стр. 25.

Пошаговая инструкция:

  1. Цитата начинается с фамилии поэта с заглавной буквы.После фамилии поставьте запятую, а затем имя поэта, также с заглавной буквы. После имени поставьте точку.
  2. Поместите название стихотворения в кавычки. Поставьте точку после названия стихотворения в кавычках. Название стихотворения должно быть написано с большой буквы в заглавном регистре (с заглавными буквами только в начале основных слов).
  3. Поместите название книги, в которой вы читаете стихотворение, курсивом и заглавным регистром, после чего поставьте запятую.
  4. Напишите название издательства обычным текстом (не курсивом), так как оно написано в книге с заглавной буквы, после чего поставьте запятую. Это должно быть в заглавном регистре, поскольку это существительное собственное. Вам не нужно указывать местонахождение издателя.
  5. Введите числовой год публикации книги (который может отличаться от года первоначальной публикации стихотворения), после которого поставьте запятую.
  6. Укажите номер (а) страниц цитируемого стихотворения, используя букву «p». или «стр.»И номер страницы или диапазон страниц. Например, если стихотворение находится на странице 26, поместите p. 26. Если стихотворение занимает две или более страниц, используйте стр. Например, если стихотворение находится на страницах 26-29, поместите страницы 26-29. После номера страницы поставьте точку, чтобы завершить цитирование.

Цитирование стихотворения из антологии

Правила цитирования стихотворения из антологии отличаются от правил цитирования стихотворений в Интернете или даже в сборнике стихов. Антология — это сборник разных произведений разных авторов или художников.Следующий формат предназначен для стихов из антологии.

Основной формат стихотворения в антологии:

Фамилия, имя поэта. «Название стихотворения». Название антологии, под редакцией: имя и фамилия редактора, издание (если применимо), том (если применимо), издатель, год публикации антологии, номер страницы или диапазон страниц.

Пример:

Драммонд, Уильям. «Жизнь.» Гигантская книга поэзии , под редакцией Уильяма Ротцхейма, Level4Press Inc, 2006, стр.55.

Пошаговая инструкция:

  1. Цитата начинается с фамилии поэта с заглавной буквы. После фамилии поставьте запятую, а затем имя поэта, также с заглавной буквы. После имени поставьте точку.
  2. Поместите название стихотворения в кавычки. Поставьте точку после названия стихотворения в кавычках. Название стихотворения должно быть написано с большой буквы в заглавном регистре (с заглавными буквами только в начале основных слов).
  3. Поместите название антологии в том месте, где вы нашли стихотворение, курсивом и регистром, после чего поставьте запятую.
  4. Поместите слова «редактировал» (без использования кавычек), а также полное имя и фамилию редактора (ов), сделав первые буквы имени и фамилии заглавными. Не используйте курсив.
    1. Для двух редакторов разделяйте имена словом «и», а не амперсандом.
    2. Для трех или более редакторов используйте запятые для разделения имени каждого редактора, используя «и» только между двумя последними редакторами.
  5. Если применимо к антологии, укажите издание книги (например, 4-е изд.) И поставьте запятую.
  6. Если применимо к антологии, укажите номер тома книги (например, том 2), после которого поставьте запятую.
  7. Напишите название издательской компании обычным текстом (не курсивом), так как в антологии оно написано с заглавной буквы, а затем поставьте запятую. Вам не нужно указывать местонахождение издателя.
  8. Введите числовой год публикации книги (который может отличаться от года первоначальной публикации стихотворения), после которого поставьте запятую.
  9. Укажите номер (а) страниц цитируемого стихотворения, используя букву «p». или «стр.» и номер страницы или диапазон страниц. Например, если стихотворение находится на странице 26, поместите p. 26. Если стихотворение занимает две или более страниц, используйте стр. Например, если стихотворение находится на страницах 26-29, поместите страницы 26-29. После номера страницы поставьте точку, чтобы завершить цитирование.

Ссылки в тексте

В отличие от ссылок на справочные страницы, цитаты в тексте MLA для стихов, как правило, одинаковы независимо от источника.Приведенные ниже примеры соответствуют разделам 6.22 и 6.36 Руководства .

Для цитирования в тексте все, что вам нужно указать:

  1. Фамилия поэта
  2. Номер (а) строки или номер страницы стихотворения, на которое вы ссылаетесь

Формат:

(Фамилия поэта, строка (строки) # — #)

Пример:

(Чосер, строки 6-10)

Если вы укажете имя автора в предложении, вы можете просто включить номера строк в круглые скобки вместо того, чтобы повторять имя автора в тексте цитаты.Если номеров строк стихотворения не существует, не считайте строки самостоятельно. Вместо этого укажите номер страницы.

Пример:

Как сказал Чосер: «Что вы мне не делаете?» (Строка 8).

Цитирование до трех строк поэзии

Использование прямой цитаты из стихотворения отличается от ссылки на стихотворение в вашей статье. Чтобы использовать прямую цитату, вы должны заключить ее в кавычки.

Чтобы процитировать что-либо из частичной строки стиха до трех строк стихов, вы можете просто использовать цитаты и символ «/» для разделения строк с пробелом по обе стороны от косой черты.Следуя рекомендациям по цитированию в тексте, приведенным в разделе выше, поместите указание в тексте в конце цитаты в круглые скобки, после закрывающих кавычек и перед точкой.

Пример:

«Две дороги расходились в лесу, и я — / я выбрал ту, по которой меньше ездили / И это все изменило» (Фрост, строки 18-20).

ИЛИ

В стихотворении Роберта Фроста он заявляет: «Две дороги расходились в лесу, и я — / я выбрал ту, по которой меньше ездили / И это все изменило» (строки 18-20).

Цитирование четырех или более стихотворных строк

Если вы хотите напрямую процитировать четыре или более строк стихов в своей статье, вам нужно будет следовать другим правилам, чем приведенные выше, для трех или менее строк стихов. При цитировании четырех и более строк стихов вы не будете использовать кавычки. Дополнительные рекомендации по форматированию:

  • В большинстве случаев вы будете использовать двоеточие (:) в конце предложения, прежде чем начнете прямую цитату из стихотворения.
  • После предложения, вводящего цитату, оставьте пустую строку перед началом цитаты.
  • Вы должны отделить длинную цитату от остальной части статьи, используя отступ в полдюйма слева по всей цитате.
  • Вместо использования символа «/» для разделения строк стихотворения постарайтесь как можно точнее следовать оригинальному формату стихотворения.
  • Если строка слишком длинная, чтобы уместиться на странице, используйте выступающий отступ, чтобы оставшаяся часть строки имела больший отступ, чем остальная часть цитаты.
  • Поместите вашу цитату в тексте в круглые скобки в конце цитаты после последней точки (или другой пунктуации) цитаты и без знаков препинания после закрывающих скобок. Если цитата не умещается в строке, добавьте ее в следующую строку в правой части страницы.

Пример:

Стихотворение описывает жизненный выбор, используя метафору развилки дороги:

Две дороги расходились в желтом лесу

И жаль, что не смог проехать оба

И будь одним путником, долго стоял я

И посмотрел на одного, насколько мог

Туда, где загибалось в кустах; (Фрост, строчки 1-5)


Процитированная работа

Справочник ГНД .9-е изд., Американская ассоциация современного языка, 2021 г.


Опубликовано 21 октября 2013 г. Обновлено 18 мая 2021 г.

Написано Грейс Терни. Грейс — бывший библиотекарь, имеет степень магистра библиотечного дела и информационных технологий. Она писатель-фрилансер и художник.


Как цитировать стихотворение в MLA

Когда вы цитируете стихи, вы должны правильно отформатировать цитату и цитату в тексте, чтобы направить читателя к правильной записи источника в списке цитируемых произведений.

В цитате стихов разделяйте строчки косой чертой и включайте фамилию поэта в текст или в скобки после цитаты. Чтобы показать расположение цитаты, укажите номера строк (если они указаны в тексте) или номер страницы (если стихотворение опубликовано на нескольких страницах).

Цитирование и цитирование стихов в тексте

Вторая строфа начинается зловещим пророческим голосом, спрашивающим: «Какие корни сцепляются, какие ветви растут / Из этого каменного мусора?» (Элиот, строки 19–20).

В записи «Процитированные произведения» укажите полные сведения о публикации источника, в котором вы нашли стихотворение (например, книги или веб-сайта). Вы можете использовать наш бесплатный генератор цитирования MLA для создания статей и цитирований в тексте.

Как цитировать стихи в ГНД

Когда вы цитируете одну строку стихотворения (или часть строки), просто заключите ее в кавычки, как если бы вы использовали любую другую цитату. Для цитат, состоящих из нескольких строк, существуют определенные требования к форматированию.

2–3 строки

Если вы заключите в кавычки две или три строки, используйте косую черту, чтобы отметить разрывы строк. Поставьте пробел до и после косой черты. Убедитесь, что используются те же знаки препинания, заглавные буквы и стиль, что и в исходном тексте.

Цитата стихов с переносом строки

Махон пишет: «Глубоко на территории сгоревшего отеля / Среди ванн и умывальников / Тысячи грибов собираются в замочную скважину».

Если между строками есть разрыв строфы, используйте двойную косую черту.

Цитата стихотворения с перерывом на строфу

Далее следует преследующий образ: «Они поднимают хрупкие головы в силу тяжести и добросовестности. // Они умоляют нас, понимаете, своим бессловесным образом, / Сделать что-то, говорить от их имени »(Махон).

4+ строки

Если вы цитируете более трех строк стихов, выделите их как цитату. Используйте вводное предложение, заканчивающееся двоеточием, затем начните цитату с новой строки с отступом на полдюйма от левого поля, без кавычек.

При блочном цитировании стихов включайте в цитату все разрывы строк и сохраняйте форматирование как можно ближе к оригиналу. Если есть какой-либо необычный интервал, воспроизведите его в цитате блока.

Цитата из поэтического блока

Поэма Маона открывается серией изображений жутко пустынных пространств:

Даже сейчас есть места, где может развиться мысль —
Перуанские шахты, разработанные и заброшенные
К медленным часам конденсации,
Эхо, захваченное навеки, и трепет
Полевых цветов в шахте лифта

MLA цитаты стихов в тексте

При цитировании стихотворения необходимо четко указать фамилию поэта, чтобы читатель мог найти источник в списке цитируемых произведений.Если вы цитируете несколько стихотворений одного и того же автора, вам также необходимо указать название цитируемого стихотворения.

Часто при вводе цитаты вы называете поэта и титул в основном тексте. Если нет или если есть какая-либо двусмысленность в отношении того, какое стихотворение вы имеете в виду, укажите имя автора и / или заголовок в скобках после цитаты.

Номера строк и страниц в цитатах в тексте

Иногда стихи публикуются с номерами строк на полях.В этом случае используйте номера строк в тексте цитаты, чтобы более точно найти цитату. Используйте слово «строка» или «строки» (перед которыми стоит запятая) в первой цитате, но только цифры в последующих цитатах.

Пример: цитирование стихотворения с пронумерованными строками «Какие корни сцепляются, какие ветви растут / Из этого каменного мусора?» (Элиот, строки 19–20).

Если в источнике не отображаются номера строк, не считайте их вручную. Если стихотворение публикуется на нескольких страницах, используйте вместо этого номер страницы.

Пример: цитируя стихотворение, опубликованное на нескольких страницах: «Однажды они держат вас в ладонях своих рук, нежно, как будто вы / были последним сырым яйцом в мире» (Angelou 132).

Если нет доступных номеров страниц или строк (например, при доступе к стихотворению на веб-сайте) или если стихотворение появляется на одной странице опубликованного текста без номеров строк, вам нужно указать только имя поэта.

Пример: цитирование стихотворения без строчки или нумерации страниц «Чтобы человеческое животное позвало на помощь / о другом животном / — это самый резкий и самый отвратительный крик на земле» (Рич).

Если вы уже упомянули автора при представлении цитаты, и в нем нет номеров строк или страниц, цитирование в скобках не требуется.

Последовательные цитаты одного и того же стихотворения

Если вы неоднократно цитируете одно и то же стихотворение в абзаце, вам нужно только упомянуть имя автора в первой цитате. Последующие цитаты могут состоять только из номеров строк или страниц (или могут быть полностью опущены, если цифры не указаны), если из контекста ясно, что вы все еще цитируете то же стихотворение.

Последовательные цитаты одного и того же стихотворения

Вторая строфа начинается зловещим пророческим голосом, спрашивающим: «Какие корни сцепляются, какие ветви растут / Из этого каменного мусора?» (Элиот, строки 19–20). Упомянутая в следующих строках «куча разбитых образов» (22) может быть принята за символ фрагментарной структуры самого стихотворения.

Тем не менее, дайте полную ссылку еще раз, если вы начинаете новый абзац или цитируете другой источник между ними.

Какая у вас оценка за плагиат?

Сравните вашу статью с более чем 60 миллиардами веб-страниц и 30 миллионами публикаций.

  • Лучшая программа для проверки плагиата 2020 года
  • Отчет о плагиате и процентное содержание
  • Самая большая база данных о плагиате

Scribbr Проверка на плагиат

MLA Works Цитированная запись для стихотворения

В записи «Процитированные произведения» вы начинаете с имени поэта, за которым следует название стихотворения в кавычках. Затем укажите источник, в котором было опубликовано стихотворение. Обычно вы будете следовать формату цитирования книги MLA или ссылки на веб-сайт MLA.

Поэма в книге

Если стихотворение из сборника произведений поэта, укажите название книги курсивом; издатель; год; и страница или диапазон страниц, на которых появляется стихотворение.

Формат Фамилия автора, Имя. «Название стихотворения». Название книги , Издатель, Год, Номер (а) страницы.
Работы Процитированная запись Рич, Адриенн. «Лиса.» Fox: Poems 1998–2000 , W. W. Norton, 2001, p.25.
Цитата в тексте (богатый)

Поэма в антологии

Если стихотворение было опубликовано как часть отредактированного сборника, используйте тот же формат, что и выше, но добавьте имя (имена) редактора (ов) книги.

Формат Фамилия автора, Имя. «Название стихотворения». Название книги , отредактированный редактором Имя Фамилия, Издатель, Год, Номера страниц.
Работы Процитированная запись Хини, Симус.«Похоронные обряды». Книга современной ирландской поэзии о пингвинах , под редакцией Питера Фэллона и Дерека Махона, Penguin Books, 1990, стр. 149–151.
Цитата в тексте (Хини 150)

Стихотворение на сайте

Если вы получили доступ к стихотворению на веб-сайте, укажите название веб-сайта и URL-адрес. Если на веб-странице есть дата публикации, укажите это; если нет, добавьте дату, когда вы получили к нему доступ. Если уместно, вы также можете добавить год публикации оригинала сразу после названия стихотворения.

Формат Фамилия автора, Имя. «Название стихотворения». Год публикации оригинала. Название веб-сайта , День Месяц Год, URL.
Работы Процитированная запись Махон, Дерек. «Заброшенный сарай в графстве Уэксфорд». 1975. Poetry Foundation , www.poetryfoundation.org/poems/92154/a-disused-shed-in-co-wexford. Доступ 25 июня 2019 г.
Цитата в тексте (Махон)

Часто задаваемые вопросы о цитировании стихов в MLA

Обзор стихов | Фонд Поэзии

    1. 1

    2. 2

    3. 3

    4. 4

    5. 5

    6. 6

  1. Следующая Страница

Перейти к:

1234567891011121314151617181920212223242526272829303132333435363738394041424344454647484950515253545556575859606162636465666768697071727374757677787980818283848586878889909192939495969798991001011021031041051061071081091101111121131141151161171181191201211221231241251261271281291301311321331341351361371381391401411421431441451461471481491501511521531541551561571581591601611621631641651661671681691701711721731741751761771781791801811821831841851861871881891

  • 1921931941951961971981992002012022032042052062072082092102112122132142152162172182192202212222232242252262272282292302312322332342352362372382392402412422432442452462472482492502512522532542552562572582592602612622632642652662672682692702712722732742752762772782792802812822832842852862872882892
  • 2922932942952962972982993003013023033043053063073083093103113123133143153163173183193203213223233243253263273283293303313323333343353363373383393403413423433443453463473483493503513523533543553563573583593603613623633643653663673683693 703713723733743753763773783793803813823833843853863873883893

    3923933943953963973983994004014024034044054064074084094104114124134144154164174184194204214224234244254264274284294304314324334344354364374384394404414424434444454464474484494504514524534544554564574584594604614624634644654664674684694704714724734744754764774784794804814824834844854864874884894

    4924934944954964974984995005015025035045055065075085095105115125135145155165175185195205215225235245255265275285295305315325335345355365375385395405415425435445455465475485495505515525535545555565575585595605615625635645655665675685695705715725735745755765775785795805815825835845855865875885895

    592593594595596597598599600601602603604605606607608609610611612613614615616617618619620621622623624625626627628629630631632633634635636637638639640641642643644645646647648649650651652653654655656657658659660661662663664665666667668669670671672673674675676677678679680681682683684685686687688689669269369469569669769869970070170270 37047057067077087097107117127137147157167177187197207217227237247257267277287297307317327337347357367377387397407417427437447457467477487497507517527537547557567577587597607617627637647657667677687697707717727737747757767777787797807817827837847857867877887897

    792793794795796797798799800801802803804805806807808809810811812813814815816817818819820821822823824825826827828829830831832833834835836837838839840841842843844845846847848849850851852853854855856857858859860861862863864865866867868869870871872873874875876877878879880881882883884885886887888889890891892893894895896897898899

    1

    3

    579089099109119129139149159169179189199209219229239249259269279289299309319329339349359369379389399409419429439449459469479489499509519529539549559569579589599609619629639649659669679689699709719729739749759769779789799809819829839849859869879889899909919929939949959969979989991,0001,0011,0021,0031,0041,0051,0061,0071,0081,0091,0101,0111,0121,0131,0141,0151,0161,0171,0181,0191,0201,0211 , 0221,0231,0241,0251,0261,0271,0281,0291,0301,0311,0321,0331,0341,0351,0361,0371,0381,0391,0401,0411,0421,0431,0441,0451,0461 , 0471,0481,0491,0501,0511,0521,0531,0541,0551,0561,0571,0581,0591,0601,0611,0621,0631,0641,0651,0661,0671,0681,0691,0701,0711 , 0721,0731,0741,0751,0761,0771,0781,0791,0801,0811,0821,0831,0841,0851,0861,0871,0881,0891,0901,0911,0921,0931,0941,0951,0961 , 0971,0981,0991,1001,1011,1021,1031,1041,1051,1061,1071,1081,1091,1101,1111,1121,1131,1141,1151,1161,1171,1181,1191,1201,1211 , 1221,1231,1241,1251,1261,1271,1281,1291,1301,1311,1321,1331,1341,1351,1361,1371,1381,1391,1401,1411,1421,1431,1441,1451,1461 , 1471,1481,1491,1501,1511,1521,1531,1541,1551,1561,1571,1581,1591,1601,1611,1621,1631,1641,1651,1661,1671,1681,1691,1701,1711 , 1721,1731,1741,1751,1761,1771,1781,1791,1801,1811,1821,1831,1841,1851,1861,1871,1881,1891,1901,1911,1921,1931,1941,1951,1961 , 1971,1981,1991,2001,2011,2021,2031,2041,2051,2061,2071,2081,2091,2101,2111,2121,2131,2141,2151,2161,2171,2181,2191,2201,2211 , 2221,2231,2241,2251,2261,2271,2281,2291,2301,2311,2321,2331,2341,2351,2361,2371,2381,2391,2401,2411,2421,2431,2441,2451,2461 , 2471,2481,2491,2501,2511,2521,2531,2541,2551,2561,2571,2581,2591,2601,2611,2621,2631,2641,2651,2661,2671,2681,2691,2701,2711 , 2721,2731,2741,2751,2761,2771,2781,2791,2801,2811,2821,2831,2841,2851,2861,2871,2881,2891,2901,2911,2921,2931,2941,2951,2961 , 2971,2981,2991,3001,3011,3021,3031,3041,3051,3061,3071,3081,3091,3101,3111,3121,3131,3141,3151,3161,3171,3181,3191,3201,3211 , 3221,3231,3241,3251,3261,3271,3281,3291,3301,3311,3321,3331,3341,3351,3361,3371,3381,3391,3401,3411,3421,3431,3441,3451,3461 , 3471,3481,3491,3501,3511,3521,3531,3541,3551,3561,3571,3581,3591,3601,3611,3621,3631,3641,3651,3661,3671,3681,3691,3701,3711 , 3721,3731,3741,3751,3761,3771,3781,3791,3801,3811,3821,3831,3841,3851,3861,3871,3881,3891,3901,3911,3921,3931,3941,3951,3961 , 3971,3981,3991,4001,4011,4021,4031,4041,4051,4061,4071,4081,4091,4101,4111,4121,4131,4141,4151,4161,4171,4181,4191,4201,4211 , 4221,4231,4241,4251,4261,4271,4281,4291,4301,4311,4321,4331,4341,4351,4361,4371,4381,4391,4401,4411,4421,4431,4441,4451,4461 , 4471,4481,4491,4501,4511,4521,4531,4541,4551,4561,4571,4581,4591,4601,4611,4621,4631,4641,4651,4661,4671,4681,4691,4701,4711 , 4721,4731,4741,4751,4761,4771,4781,4791,4801,4811,4821,4831,4841,4851,4861,4871,4881,4891,4901,4911,4921,4931,4941,4951,4961 , 4971,4981,4991,5001,5011,5021,5031,5041,5051,5061,5071,5081,5091,5101,5111,5121,5131,5141,5151,5161,5171,5181,5191,5201,5211 , 5221,5231,5241,5251,5261,5271,5281,5291,5301,5311,5321,5331,5341,5351,5361,5371,5381,5391,5401,5411,5421,5431,5441,5451,5461 , 5471,5481,5491,5501,5511,5521,5531,5541,5551,5561,5571,5581,5591,5601,5611,5621,5631,5641,5651,5661,5671,5681,5691,5701,5711 , 5721,5731,5741,5751,5761,5771,5781,5791,5801,5811,5821,5831,5841,5851,5861,5871,5881,5891,5901,5911,5921,5931,5941,5951,5961 , 5971,5981,5991,6001,6011,6021,6031,6041,6051,6061,6071,6081,6091,6101,6111,6121,6131,6141,6151,6161,6171,6181,6191,6201,6211 , 6221,6231,6241,6251,6261,6271,6281,6291,6301,6311,6321,6331,6341,6351,6361,6371,6381,6391,6401,6411,6421,6431,6441,6451,6461 , 6471,6481,6491,6501,6511,6521,6531,6541,6551,6561,6571,6581,6591,6601,6611,6621,6631,6641,6651,6661,6671,6681,6691,6701,6711 , 6721,6731,6741,6751,6761,6771,6781,6791,6801,6811,6821,6831,6841,6851,6861,6871,6881,6891,6901,6911,6921,6931,6941,6951,6961 , 6971,6981,6991,7001,7011,7021,7031,7041,7051,7061,7071,7081,7091,7101,7111,7121,7131,7141,7151,7161,7171,7181,7191,7201,7211 , 7221,7231,7241,7251,7261,7271,7281,7291,7301,7311,7321,7331,7341,7351,7361,7371,7381,7391,7401,7411,7421,7431,7441,7451,7461 , 7471,7481,7491,7501,7511,7521,7531,7541,7551,7561,7571,7581,7591,7601,7611,7621,7631,7641,7651,7661,7671,7681,7691,7701,7711 , 7721,7731,7741,7751,7761,7771,7781,7791,7801,7811,7821,7831,7841,7851,7861,7871,7881,7891,7901,7911,7921,7931,7941,7951,7961 , 7971,7981,7991,8001,8011,8021,8031,8041,8051,8061,8071,8081,8091,8101,8111,8121,8131,8141,8151,8161,8171,8181,8191,8201,8211 , 8221,8231,8241,8251,8261,8271,8281,8291,8301,8311,8321,8331,8341,8351,8361,8371,8381,8391,8401,8411,8421,8431,8441,8451,8461 , 8471,8481,8491,8501,8511,8521,8531,8541,8551,8561,8571,8581,8591,8601,8611,8621,8631,8641,8651,8661,8671,8681,8691,8701,8711 , 8721,8731,8741,8751,8761,8771,8781,8791,8801,8811,8821,8831,8841,8851,8861,8871,8881,8891,8901,8911,8921,8931,8941,8951,8961 , 8971,8981,8991,9001,9011,9021,9031,9041,9051,9061,9071,9081,9091,9101,9111,9121,9131,9141,9151,9161,9171,9181,9191,9201,9211 , 9221,9231,9241,9251,9261,9271,9281,9291,9301,9311,9321,9331,9341,9351,9361,9371,9381,9391,9401,9411,9421,9431,9441,9451,9461 , 9471,9481,9491,9501,9511,9521,9531,9541,9551,9561,9571,9581,9591,9601,9611,9621,9631,9641,9651,9661,9671,9681,9691,9701,9711 , 9721,9731,9741,9751,9761,9771,9781,9791,9801,9811,9821,9831,9841,9851,9861,9871,9881,9891,9901,9911,9921,9931,9941,9951,9961 , 9971,9981,9992,0002,0012,0022,0032,0042,0052,0062,0072,0082,0092,0102,0112,0122,0132,0142,0152,0162,0172,0182,0192,0202,0212 , 0222,0232,0242,0252,0262,0272,0282,0292,0302,0312,0322,0332,0342,0352,0362,0372,0382,0392,0402,0412,0422,0432,0442,0452,0462 , 0472,0482,0492,0502,0512,0522,0532,0542,0552,0562,0572,0582,0592,0602,0612,0622,0632,0642,0652,0662,0672,0682,0692,0702,0712 , 0722,0732,0742,0752,0762,0772,0782,0792,0802,0812,0822,0832,0842,0852,0862,0872,0882,0892,0902,0912,0922,0932,0942,0952,0962 , 0972,0982,0992,1002,1012,1022,1032,1042,1052,1062,1072,1082,1092,1102,1112,1122,1132,1142,1152,1162,1172,1182,1192,1202,1212 , 1222,1232,1242,1252,1262,1272,1282,1292,1302,1312,1322,1332,1342,1352,1362,1372,1382,1392,1402,1412,1422,1432,1442,1452,1462 , 1472,1482,1492,1502,1512,1522,1532,1542,1552,1562,1572,1582,1592,1602,1612,1622,1632,1642,1652,1662,1672,1682,1692,1702,1712 , 1722,1732,1742,1752,1762,1772,1782,1792,1802,1812,1822,1832,1842,1852,1862,1872,1882,1892,1902,1912,1922,1932,1942,1952,1962 , 1972,1982,1992,2002,2012,2022,2032,2042,2052,2062,2072,2082,2092,2102,2112,2122,2132,2142,2152,2162,2172,2182,2192,2202,2212 , 2222,2232,2242,2252,2262,2272,2282,2292,2302,2312,2322,2332,2342,2352,2362,2372,2382,2392,2402,2412,2422,2432,2442,2452,2462 , 2472,2482,2492,2502,2512,2522,2532,2542,2552,2562,2572,2582,2592,2602,2612,2622,2632,2642,2652,2662,2672,2682,2692,2702,2712 , 2722,2732,2742,2752,2762,2772,2782,2792,2802,2812,2822,2832,2842,2852,2862,2872,2882,2892,2902,2912,2922,2932,2942,2952,2962 , 2972,2982,2992,3002,3012,3022,3032,304

    Эмили Дикинсон | Фонд Поэзии

    Эмили Дикинсон — одна из величайших и самых оригинальных поэтов Америки всех времен.Она взяла определение как свою область и бросила вызов существующим определениям поэзии и творчества поэта. Подобно таким писателям, как Ральф Уолдо Эмерсон, Генри Дэвид Торо и Уолт Уитмен, она экспериментировала с выражением лица, чтобы освободить его от обычных ограничений. Подобно таким писателям, как Шарлотта Бронте и Элизабет Барретт Браунинг, она создала новый тип личности для первого лица. Ораторы в поэзии Дикинсона, как и в произведениях Бронте и Браунинга, являются проницательными наблюдателями, которые видят неизбежные ограничения своего общества, а также их воображаемые и вообразимые побеги.Чтобы сделать абстрактное осязаемым, определить значение, не ограничивая его, обитать в доме, который никогда не становился тюрьмой, Дикинсон создала в своих трудах отчетливо эллиптический язык для выражения того, что было возможно, но еще не реализовано. Подобно трансценденталистам Конкорда, работы которых она хорошо знала, она рассматривала поэзию как обоюдоострый меч. Хотя это и освободило человека, оно так же легко оставило его безосновательным. Однако литературный рынок дал ей новые возможности в последнее десятилетие XIX века.Когда в 1890 году, через четыре года после ее смерти, был опубликован первый том ее стихов, он имел ошеломляющий успех. Пройдя 11 изданий менее чем за два года, стихи в конечном итоге распространились далеко за пределы их первой домашней аудитории. Дикинсон сейчас известна как одна из самых важных американских поэтов, и ее стихи широко читаются людьми всех возрастов и интересов.

    Эмили Элизабет Дикинсон родилась в Амхерсте, Массачусетс, 10 декабря 1830 года в семье Эдварда и Эмили (Норкросс) Дикинсон.На момент ее рождения отец Эмили был амбициозным молодым юристом. Получив образование в Амхерсте и Йеле, он вернулся в свой родной город и присоединился к больной юридической практике своего отца, Сэмюэля Фаулера Дикинсона. Эдвард также присоединился к своему отцу в семейном доме, Homestead, построенном Сэмюэлем Дикинсоном в 1813 году. Активный член партии вигов, Эдвард Дикинсон был избран в Законодательное собрание штата Массачусетс (1837-1839) и Сенат штата Массачусетс (1842-1843) . Между 1852 и 1855 годами он служил один срок в качестве представителя Массачусетса в США.С. Конгресс. В Амхерсте он представил себя образцовым гражданином и гордился своей общественной работой — казначеем Амхерстского колледжа, сторонником Амхерстской академии, секретарем Общества пожарных и председателем ежегодной выставки крупного рогатого скота. Сравнительно мало известно о матери Эмили, которую часто представляют как пассивную жену властного мужа. Ее немногие сохранившиеся письма предполагают иную картину, как и скудная информация о ее раннем обучении в Академии Монсона. Документы и записи Академии, обнаруженные Мартой Акманн, свидетельствуют о молодой женщине, посвятившей себя учебе, особенно в естественных науках.

    Ко времени раннего детства Эмили в семье было трое детей. Ее брат, Уильям Остин Дикинсон, опередил ее на полтора года. Ее сестра, Лавиния Норкросс Дикинсон, родилась в 1833 году. Все трое детей посещали однокомнатную начальную школу в Амхерсте, а затем перешли в Академию Амхерста, школу, из которой вырос Колледж Амхерста. Вскоре образование брата и сестры разделилось. Остин был отправлен в Уиллистонскую семинарию в 1842 году; Эмили и Винни продолжили обучение в Академии Амхерста.По словам Эмили Дикинсон, ей нравились все аспекты школы: учебная программа, учителя, ученики. Школа гордилась своей связью с Амхерстским колледжем, предлагая студентам регулярное посещение лекций колледжа по всем основным предметам — астрономии, ботанике, химии, геологии, математике, естественной истории, естественной философии и зоологии. Как следует из этого списка, учебная программа отражала акцент XIX века на науке. Этот акцент вновь проявился в стихах и письмах Дикинсон через ее увлечение именованием, умелое наблюдение и выращивание цветов, ее тщательно составленные описания растений и ее интерес к «химической силе».Однако в этих кругах наука редко прославлялась в том же духе, что проповедовали учителя. В одном из ранних стихотворений она наказывала науку за ее любопытные интересы. Его система вмешивалась в предпочтения наблюдателя; его изучение лишило жизни живые существа. В «Арктурус» — другое его имя », она пишет:« Я вытаскиваю цветок из леса — / Монстр со стаканом / Вычисляет тычинки на одном дыхании — / И помещаю ее в «класс!» ». время, исследования ботаники Дикинсоном явно были источником восхищения.Она призвала свою подругу Абию Рут присоединиться к ней в школьном задании: «Вы уже сделали гербарий? Надеюсь, ты поймешь, а если нет, это было бы для тебя таким сокровищем ». Сама она серьезно отнеслась к этому заданию, сохранив гербарий, созданный ее учебником по ботанике, на всю оставшуюся жизнь. За ее школьными ботаническими занятиями стоит популярный текст, широко используемый в женских семинариях. Написанный Альмирой Х. Линкольн, « Знакомые лекции по ботанике» (1829) посвящены особому виду естествознания, подчеркивая религиозный характер научных исследований.Линкольн был одним из многих писателей начала 19 века, которые выдвинули «аргумент, исходящий от замысла». Она заверила своих учеников, что изучение мира природы неизменно открывает Бога. Его безупречно упорядоченные системы показали работу Создателя.

    Оценка Линкольна хорошо согласуется с местным авторитетом Амхерста в области натурфилософии. Эдвард Хичкок, президент Амхерстского колледжа, посвятил свою жизнь поддержанию непрерывной связи между миром природы и его божественным Создателем. Он часто читал лекции в колледже, и у Эмили было много возможностей послушать его выступления.Его акцент был ясен из названий его книг, например, Религиозная истина, иллюстрированная наукой (1857). Дикинсон счел общепринятую религиозную мудрость наименее убедительной частью этих аргументов. Из того, что она прочитала и услышала в Академии Амхерста, научное наблюдение доказало свое превосходство в убедительном описании. Писатель, который мог сказать то, что он видел, неизменно был тем писателем, который открыл для своих читателей величайший смысл. Хотя это определение хорошо согласуется с наукой, которой занимаются естествоиспытатели, такие как Хичкок и Линкольн, оно также формулирует поэтическую теорию, которую тогда сформировал писатель, с которым впоследствии часто связывали имя Дикинсона.В 1838 году Эмерсон сказал своей гарвардской аудитории: «Всегда провидец говорит». Признавая склонность человека к классификации, он подошел к этому явлению с другой целью. Менее заинтересованный, чем некоторые другие, в использовании мира природы для доказательства сверхъестественного, он обратил внимание своих слушателей и читателей на творческую силу определения. Человек, который мог сказать, что такое , был человеком, для которого слова были силой.

    Хотя сила Академии Амхерста заключалась в ее упоре на науку, она также способствовала развитию Дикинсона как поэта.Семь лет в академии дали ей своего первого «Учителя», Леонарда Хамфри, который был директором академии с 1846 по 1848 год. Хотя Дикинсон, несомненно, уважал его, когда она была студенткой, ее реакция на его неожиданную смерть в 1850 году была очевидна. предполагает ее возрастающий поэтический интерес. Она написала Авие Рут, что ее единственная дань уважения — слезы, и она задержалась на них в своем описании. По ее словам, она не отмахнется от них, потому что их присутствие — это ее выражение лица. Так, конечно же, ее язык, который соответствует памятным стихам, ожидаемым от скорбящих в XIX веке.

    Обозначение Хамфри как «Мастера» аналогично другим отношениям, которые Эмили поддерживала в школе. В академии она обзавелась группой близких друзей внутри и против которых она определила себя и его письменное выражение. Среди них были Эбайя Рут, Эбби Вуд и Эмили Фаулер. Среди ее подруг были и другие девушки из Амхерста, в частности Джейн Хамфри, которая жила с Дикинсонами во время учебы в Академии Амхерста. Как это часто бывает с молодыми женщинами среднего класса, скудное формальное образование, которое они получали в академиях для «молодых леди», давало им временную автономию.Студентам предлагалось серьезно относиться к своей интеллектуальной работе. Многие школы, такие как Академия Амхерста, требовали дневного посещения, и поэтому домашние обязанности были подчинены академическим. Учебная программа часто была такой же, как и у молодых людей. В своей «Школе молодых девушек» Уильям и Уолдо Эмерсон, например, повторили свои гарвардские задания для своих учеников. Когда их спросили совета относительно будущего обучения, они предложили список для чтения, который ожидается от молодых людей.Таким образом, время в школе было временем интеллектуальных проблем и относительной свободы для девочек, особенно в такой академии, как Амхерст, которая гордилась своим прогрессивным пониманием образования. Студенты смотрели друг на друга для обсуждения, привыкли думать с точки зрения своей идентичности как ученых и столкнулись с заметными изменениями после окончания школы.

    Последний семестр Дикинсон в Академии Амхерста, однако, не ознаменовал окончание ее формального школьного образования. Как было принято, Дикинсон покинула академию в возрасте 15 лет, чтобы получить более высокий, а для женщин — последний уровень образования.Осенью 1847 года Дикинсон поступила в женскую семинарию на горе Холиок. Под руководством Мэри Лайон школа была известна своими религиозными пристрастиями. Неотъемлемой частью учебной программы были еженедельные занятия с Лионом, на которых изучались религиозные вопросы и оценивалось состояние веры студентов. Молодые женщины были разделены на три категории: тех, кто были «признанными христианками», тех, кто «выражал надежду», и тех, кто был «без надежды». Многое было сказано о месте Эмили в этой последней категории и широко распространенной истории о том, что она была единственным членом этой группы.Спустя годы сокурсница Клара Ньюман Тернер вспомнила момент, когда Мэри Лайон «попросила всех, кто хотел быть христианами, подняться». Эмили осталась сидеть. Больше никто не делал. Тернер сообщает ей комментарий Эмили: «Они подумали, что это странно, что я не встал», — добавляя с огоньком в глазах: «Я думал, что ложь будет страннее». Написано в 1894 году, вскоре после публикации первого Два тома поэзии Дикинсон и первая публикация ее писем, воспоминания Тернер несут в себе бремя 50 прошедших лет, а также радость рецензентов и читателей очевидной странностью недавно опубликованного Дикинсона.Одинокий бунтарь вполне мог быть единственным, кто сидел на том собрании, но школьные записи показывают, что Дикинсон был не один в категории «без надежды». Фактически, 30 учеников закончили учебный год с таким назначением.

    Краткость пребывания Эмили на горе Холиок — всего один год — породила множество предположений относительно характера ее отъезда. Некоторые утверждали, что начало ее так называемой замкнутости можно увидеть в ее частых упоминаниях тоски по дому в ее письмах, но ни в коем случае письма не предполагают, что ее обычная деятельность была нарушена.У нее не было таких же близких друзей, как в Академии Амхерста, но ее отчеты о распорядке дня предполагают, что она полностью участвовала в деятельности школы. Дополнительные вопросы возникают из-за неуверенности в том, кто принял решение не возвращаться на второй год. Дикинсон приписал это решение ее отцу, но она больше ничего не сказала о его доводах. Репутация Эдварда Дикинсона как властного человека в частных и государственных делах предполагает, что его решение могло быть связано с его желанием оставить эту дочь дома.Комментарии Дикинсона иногда подтверждают такие предположения. Она часто считает себя важной составляющей удовлетворения отца. Но в других местах ее описание отца совершенно иное (человек слишком занят своей юридической практикой, чтобы замечать, что произошло дома). Наименее сенсационное объяснение предложил биограф Ричард Сьюэлл. Просматривая учебный план Маунт-Холиок и видя, сколько текстов дублировало те, которые Дикинсон уже изучал в Амхерсте, он приходит к выводу, что на горе Холиок не так много нового, чтобы предложить ей.Как бы то ни было, когда настала очередь Винни посещать женскую семинарию, ее отправили в Ипсвич.

    Отъезд Дикинсон с горы Холиок ознаменовал конец ее формального школьного образования. Это также вызвало недовольство, обычное среди молодых женщин в начале 19 века. Ожидалось, что по возвращении незамужние дочери продемонстрируют свой послушный характер, отложив в сторону собственные интересы ради удовлетворения потребностей дома. Для Дикинсона это изменение вряд ли приветствовалось.В ее письмах начала 1850-х годов отмечается неприязнь к домашнему труду и разочарование в связи с ограничениями во времени, вызванными работой, которую так и не сделали. «Боже, храни меня от того, что они называют домашними хозяйствами », — воскликнула она в письме к Руту в 1850 году.

    Особенно раздражало количество звонков, ожидаемых от женщин в Усадьбе. Известность Эдварда Дикинсона означала молчаливую поддержку в частной сфере. Считалось, что ежедневные приемы и посещения имеют важное значение для социального положения.Дома всегда приветствовали не только посетителей колледжа, но и членов Партии вигов или законодателей, с которыми работал Эдвард Дикинсон. Уход Эмили Норкросс Дикинсон к ухудшению здоровья в 1850-х годах можно рассматривать как один из ответов на такую ​​рутину.

    Для Дикинсон скорость таких посещений ошеломляла, и она начала ограничивать количество посещений, которые она сделала или получила. Она пекла хлеб и ухаживала за садом, но не собиралась ни вытирать пыль, ни приходить. Была еще одна обязанность, которую она с радостью взяла на себя.Как старшая из двух сестер Остина, она взяла на себя ожидаемую роль советника и наперсницы. В XIX веке ожидалось, что сестра будет действовать как моральный наставник для своего брата; Дикинсон выполнила это требование — но на своих условиях. В школе ее прозвали «остроумием», и она очень остроумно высказывалась в своих самых сладких замечаниях. В своих ранних письмах Остину она представляла старшего ребенка как растущую надежду семьи. С точки зрения Дикинсона, благополучный переход Остина к взрослой жизни зависел от двух аспектов его характера.С первым она была твердо согласна с мудростью века: молодой человек должен выйти из своего образования с твердой преданностью дому. Вторым было собственное изобретение Дикинсона: успех Остина зависел от безжалостной интеллектуальной честности. Если он заимствовал его идеи, он не выдержал проверки ее характера. Между ними не должно было быть никаких противоречий, и когда она обнаружила, что он полагается на общепринятые представления, она использовала свой язык, чтобы бросить вызов тому, что он оставил неоспоримым.

    В своих письмах к Остину в начале 1850-х, когда он преподавал, и в середине 1850-х, в течение трех лет, когда он учился на юридическом факультете в Гарварде, она представила себя острым критиком, используя экстравагантные похвалы, чтобы предложить ему поставить под сомнение ценность. своего собственного восприятия.Она позиционировала себя как стимул к его амбициям, с готовностью напоминая ему о своей работе, когда она задавалась вопросом о масштабах его. Письма Дикинсона Остину 1850-х годов отмечены интенсивностью, которой не хватило десятилетия. По мере того как Остин сталкивался со своим собственным будущим, большинство его решений определяли растущее разделение между миром его сестры и его миром. Первоначально соблазненный перспективой поехать на Запад, он решил поселиться в Амхерсте, очевидно, по настоянию отца. Он не только вернулся в свой родной город, но и присоединился к своему отцу в его юридической практике.Остин Дикинсон постепенно взял на себя роль отца: он тоже стал гражданином Амхерста, казначеем колледжа и председателем выставки крупного рогатого скота. Только в одном случае, который становится все более спорным, решение Остина Дикинсона предложило Дикинсон желаемую интенсивность. Его брак со Сьюзен Гилберт привел к появлению в семье новой «сестры», с которой Дикинсон чувствовал, что у нее много общего. Интенсивность Гилберта была другого порядка, которому Дикинсон со временем научится, но в начале 1850-х годов, когда ее отношения с Остином пошли на убыль, ее отношения с Гилбертом росли.Гилберт мог бы сыграть важную роль в жизни Дикинсона как любимый товарищ, критик и альтер-эго.

    Сьюзен Гилберт, родившаяся всего через девять дней после Дикинсона, вошла в совершенно иной мир, нежели тот, который однажды она разделит со своей невесткой. Дочь трактирщика, Сью родилась в маргинальном обществе Амхерста. Работа ее отца определяла ее мир так же четко, как и работа Эдварда Дикинсона его дочерей. Если бы ее отец был жив, Сью, возможно, никогда бы не перешла из мира рабочего класса в мир образованных юристов.Мать Сью умерла в 1837 году; ее отец, в 1841 году. После смерти матери ее и ее сестру Марту отправили жить к тете в Женеву, штат Нью-Йорк. Они периодически возвращались в Амхерст, чтобы навестить свою старшую замужнюю сестру Гарриет Гилберт Катлер. Сью, однако, вернулась в Амхерст, чтобы жить и посещать школу в 1847 году. Поступив в Академию Амхерста, пока Дикинсон был на горе Холиок, Сью постепенно включалась в круг друзей Дикинсона через ее сестру Марту.

    Окончание обучения Сью стало сигналом к ​​началу работы вне дома.Она заняла должность преподавателя в Балтиморе в 1851 году. Накануне ее отъезда в Амхерсте происходило религиозное возрождение. Община была воодушевлена ​​сильной проповедью как постоянных, так и приезжающих служителей. Незаметно пострадала семья Дикинсонов. Эмили Норкросс Членство в церкви Дикинсон датируется 1831 годом, через несколько месяцев после рождения Эмили. К концу пробуждения еще двое членов семьи причислили себя к спасенным: Эдвард Дикинсон присоединился к церкви 11 августа 1850 года, в тот же день, как Сьюзен Гилберт.Винни Дикинсон задержался на несколько месяцев дольше, до ноября. Остин Дикинсон ждал еще несколько лет, присоединившись к церкви в 1856 году, в год своей свадьбы. Другая дочь никогда не исповедовала эту веру. Как Дикинсон писала своей подруге Джейн Хамфри в 1850 году: «Я один нахожусь в восстании».

    Чтобы оценить масштабы восстания Дикинсона, необходимо принять во внимание природу церковного членства в то время, а также отношение к рвению возрожденцев. Как показали решения Эдварда Дикинсона и Сьюзен Гилберт присоединиться к церкви в 1850 году, членство в церкви не было привязано к какому-либо конкретному этапу жизни человека.Стать членом было вопросом не возраста, а «убежденности». Людям сначала нужно было убедиться в истинном опыте обращения, они должны были поверить в то, что они избраны Богом, в его «избранных». В соответствии со старым кальвинизмом мир был разделен на возрожденных, невозрожденных и тех, кто находится между ними. Категории, которые Мэри Лион использовала на горе Холиок («утвержденные христиане», «без надежды» и «с надеждой»), были эталоном сторонника возрождения. Но в отличие от своих пуританских предшественников, представители этого поколения с большей свободой перемещались между двумя последними категориями.Те, кто «без надежды», вполне могут увидеть для себя другую возможность после сезона интенсивной религиозной сосредоточенности. Христиане 19 века кальвинистского толка продолжали сохранять абсолютную власть Божьего избрания. Его всемогущество не могло быть скомпрометировано индивидуальными усилиями; однако беспрекословный поиск истинной веры был неотъемлемой частью уравнения спасения. Хотя Бог не просто выбрал бы тех, кто избрал себя, Он также будет делать свой выбор только из тех, кто присутствует и учитывается — таким образом, важность посещения церкви, а также центральная роль религиозного самоанализа.Возрождения гарантировали неизбежность того и другого.

    Как Дикинсон написал в стихотворении, датированном 1875 годом, «Бегство — такое благодарное Слово». Фактически, ее упоминания о «побеге» в первую очередь относятся к душе. В ее схеме искупления спасение зависело от свободы. Поэма заканчивается похвалой за «верное слово» бегства. Противопоставляя видение «спасителя» условию «спасения», Дикинсон говорит, что есть явно один выбор: «И именно поэтому я кладу голову на это верное слово …» Она предлагает читателю сравнить одно воплощение с Другой.Разворачивая христианский язык о «слове», Дикинсон подменяет воплощенного спасителя собственной волей. Она выберет «побег». Десятилетием ранее выбор был очевиден. В стихах 1862 года Дикинсон описывает определяющие переживания души. Рассматривая эти «события» в терминах моментов, она переходит от «перевязанных моментов» подозрительной мысли души к свободе души. В эти «моменты бегства» душа не будет ограничена; не будет сдерживаться и его взрывная сила: «У души есть моменты бегства — / Когда все двери ломаются — / Она танцует, как бомба, за границей, / И качается на часах»,

    Как душа из ее описания, Дикинсон отказался быть ограниченным элементами, которых от нее ожидали.Требования религии ее отца, матери и ее дорогих друзей неизменно вызывали такие «моменты бегства». В период возрождения 1850 года в Амхерсте Дикинсон сообщила о своей собственной оценке обстоятельств. Отнюдь не используя язык «обновления», связанный с лексикой возрожденцев, она описала пустынный пейзаж, омраченный недугом духа. В своем «восстающем» письме Хамфри она написала: «Как одиноко растет этот мир, что-то такое безлюдное ползет по духу, и мы не знаем его имени, и он не уйдет, либо Небеса кажутся больше, или Земля намного мельче, или Бог больше «Отец наш», и мы чувствуем, что наша потребность возросла.Христос зовет сюда всех, все мои товарищи ответили, даже моя дорогая Винни считает, что любит, и доверяет ему, а я стою один в бунте и становлюсь очень беспечным. Эбби, Мэри, Джейн и самый дальний из всех, кого искали мой Винни, и все они верят, что нашли; Я не могу сказать вам , что они нашли, но они, , думают, что это что-то ценное. Интересно, это ? »

    Вопрос Дикинсона определяет десятилетие. За эти 10 лет она определила, что для нее бесспорно дорого.Не религия, а поэзия; не средство передвижения, сведенное к его содержанию, а процесс создания метафор и наблюдения за проявлением смысла. Уже в 1850 году ее письма предполагают, что она думала о возможности собственной работы. Увеличивая контраст между собой и своими друзьями, она описала, но не указала «цель» своей жизни. Она объявила о его новизне («Я осмелился делать странные вещи — смелые поступки»), заявила о своей независимости («и ни у кого не просила совета») и выразила это языком искушения («Я прислушалась к прекрасным искусителям» ).Она описала зиму как один долгий сон, от которого она еще не проснулась. Та зима началась с подарка на Новый год Ральфа Уолдо Эмерсона « стихотворений ». Ее письма того периода частые и длинные. Их возвышенный язык обеспечил ей рабочее пространство как писательницу. В этих страстных письмах своим подругам она пробовала разные голоса. Временами она походила на главную героиню современного романа; временами она была рассказчиком, который наказывал своих персонажей за то, что они не видели ничего сверх сложных обстоятельств.Она играла остроумием и озвучивала божественное, исследуя возможность религиозной веры новообращенных только для того, чтобы столкнуться с ее явной нереальностью в ее собственном опыте. И, наконец, она столкнулась с различием, вызванным сложной сменой состояния от дочери / сестры к жене.

    Из-за отсутствия писем, написанных Дикинсону, читатели не могут знать, соответствует ли язык ее друзей ее собственному, но свобода, с которой Дикинсон писала Хамфри и Фаулеру, предполагает, что их собственные ответы поощряли ее.Возможно, это чувство поддержки было сильнее, чем в случае с Гилбертом. Хотя мало что известно об их ранних отношениях, письма, написанные Гилберту, когда она преподавала в Балтиморе, говорят с некоторой надеждой на общую точку зрения, если не на общее призвание. Недавние критики высказали предположение, что Гилберт, как и Дикинсон, считала себя поэтом. За этим предположением стоят несколько писем Дикинсона, равно как и одна из немногих сохранившихся переписок с Гилбертом с 1861 года — их обсуждение и разногласия по поводу второй строфы Дикинсона «Сейф в их алебастровых покоях».В письме Гилберту в 1851 году Дикинсон воображал, что их книги однажды составят компанию поэтам. Они не будут бесславно перемешаны с грамматиками и словарями (судьба, уготованная Генри Уодсворту Лонгфелло в местном магазине канцелярских товаров). Она сообщает, что Сью и Эмили «единственные поэты».

    Какими бы ни были поэтические устремления Гилберта, Дикинсон явно считала Гилберта одним из своих самых важных читателей, если не самым важным. Она отправила Гилберту более 270 своих стихотворений.Гилберт вполне мог прочитать большинство стихов, написанных Дикинсоном. Во многих случаях стихи писались для нее. Они функционировали как буквы, возможно, с дополнительной строкой приветствия или закрытия. Однако участие Гилберта не удовлетворило Дикинсона. В 1850–1851 гг. Велись незначительные споры, возможно, о религии. В середине 1850-х годов произошел более серьезный разрыв, тот, который был исцелен, но тот, который ознаменовал изменение характера отношений. В письме, датированном 1854 годом, Дикинсон прямо начинает: «Сью, ты можешь уйти или остаться. Есть только одна альтернатива. В последнее время мы часто расходимся, и это, должно быть, последнее.«Природа различия остается неизвестной. Критики размышляли о его связи с религией, с Остином Дикинсоном, с поэзией, с их собственной любовью друг к другу. О природе этой любви много споров: что означал страстный язык Дикинсона? Ее слова — заявления любовника, но такой язык характерен не только для писем Гилберту. Он появляется в переписке с Фаулером и Хамфри. Как проиллюстрировал Кэрролл Смит-Розенберг в книге Беспорядочное поведение: гендерные представления в викторианской Америке, (1985), женские дружеские отношения в 19 веке часто были страстными.Но современные категории сексуальных отношений не совсем соответствуют устным записям XIX века. «Любовь, которая не осмеливается произнести свое имя», возможно, была своего рода обычным языком среди женщин середины 19-го века.

    Собственная амбивалентность Дикинсон по отношению к браку — двойственность, столь обычная, что повсеместно встречается в журналах молодых женщин, — явно основывалась на ее восприятии того, что требуется для роли «жены». По домашнему хозяйству в качестве послушной дочери она увидела, насколько второстепенной стала ее собственная работа.Наблюдая за замужними женщинами, не исключая ее мать, она увидела слабое здоровье, неудовлетворенные требования, отсутствие себя, которые были частью отношений мужа и жены. Стихи о «женах» 1860-х годов отражают эту двойственность. Золото стирается; «Амплитуда» и «трепет» отсутствуют у женщины, отвечающей требованиям жены. Потеря остается невысказанной, но, как и раздражающее зерно в раковине устрицы, она оставляет после себя множество доказательств.

    Она выполнила Его требования — отброшена
    Игрушки ее жизни
    Взять почетный Работа
    О женщине и жене —

    Если она пропустила свой новый день,
    Об амплитуде или трепете —
    Или первая перспектива — Или золото
    При использовании, стирается,

    Не упоминается — как море
    Разработать жемчуг и траву,
    Но только Себе — знай
    Глубин, в которых они обитают —

    Неудивительно, что слова другого стихотворения связали жизнь женщины свадьбой.В одной строке женщина говорит: «Рожденная — обрученная — окутанная».

    Такие мысли принадлежали не только стихотворениям. В письме Гилберту в разгар ухаживания Гилберта с Остином Дикинсоном, всего за четыре года до их свадьбы, Дикинсон нарисовал навязчивую картину. Она начала с обсуждения «союза», но намекнула, что его традиционная связь с браком не имела в виду ее значения. Она написала: «Эти союзы, моя дорогая Сьюзи, благодаря которым две жизни становятся одной, это сладкое и странное усыновление, в котором мы можем только смотреть, а мы еще не допускаемся, как оно может наполнить сердце и заставить его бешено биться, как в один прекрасный день он возьмет нас и сделает всех нас своими, и мы не убежим от него, а лежим спокойно и будем счастливы! » Это употребление вызывает традиционную ассоциацию с браком, но, продолжая размышления, Дикинсон провела различие между воображаемым счастьем «союза» и иссушенной жизнью замужней женщины.Она прокомментировала: «Какой скучной должна казаться наша жизнь невесте и несчастной девушке, дни которой питаются золотом и которая каждый вечер собирает жемчуг; но жене , Сьюзи, иногда жене, забытой , наша жизнь, возможно, кажется дороже всех остальных в мире; вы видели цветы утром, удовлетворены, росой, и те же самые сладкие цветы в полдень, склонив головы в тоске перед могучим солнцем ». Невеста, для которой золото еще не стерлось, которая собирает жемчуг, не зная, что лежит в его основе, не может понять ценность жизни незамужней женщины.Это еще предстоит выяснить — слишком поздно — жене. Ее увядший полдень — вряд ли счастье, связанное с первым упоминанием Дикинсона о союзе. Скорее, эта связь принадлежит другим отношениям, которые она явно завязала с Гилбертом. Определяемый светящей целью, он специфичен для своего держателя, но глубоко разделяется с другим. Дикинсон представляет ее собственное положение и, в свою очередь, спрашивает Гилберта, не принадлежит ли такая перспектива и ей: «Я всегда надеялась узнать, не было ли у вас милой фантазии, освещающей всю свою жизнь, никого, о ком вы пробормотали в верное ухо ночь — и с чьей стороной в воображении вы шли весь день.«Любимая фантазия» Дикинсон стать поэтом действительно осветила бы ее жизнь. Менее надежным оставался аккомпанемент Гилберта.

    То, что Сьюзен Дикинсон не присоединится к Дикинсон на «прогулке», становилось все более очевидным, когда она обращала свое внимание на социальные обязанности, соответствующие жене начинающего юриста. Между приемом выдающихся гостей (в том числе Эмерсоном), ведением различных обедов и воспитанием троих детей «любимая фантазия» Сьюзен Дикинсон была далека от Дикинсон.Как и предсказывал Дикинсон, их пути разошлись, но письма и стихи продолжались. Буквы становятся более загадочными, афоризм определяет расстояние между ними. Дикинсон начала делить свое внимание между Сьюзен Дикинсон и детьми Сьюзен. В последнее десятилетие жизни Дикинсон она, по-видимому, способствовала внебрачной связи между своим братом и Мейбл Лумис Тодд. Однако независимо от внешнего поведения Сьюзен Дикинсон оставалась центром окружения Дикинсона.

    По мере того, как отношения со Сьюзен Дикинсон пошатнулись, другие аспекты жизни Дикинсон только вышли на первый план.1850-е годы ознаменовали сдвиг в ее дружбе. Когда ее школьные друзья вышли замуж, она нашла новых товарищей. Определяемые письменным словом, они делились между известным корреспондентом и уважаемым автором. Для Дикинсон не было нового источника общения, ее книги были главными голосами за ее собственное творчество. Независимо от того, одобрено ли чтение учителем в академии или отцом в доме, Дикинсон широко читал среди современных авторов по обе стороны Атлантики. Среди британцев были поэты-романтики, сестры Бронте, Браунинги и Джордж Элиот.С американской стороны была маловероятная компания Лонгфелло, Торо, Натаниэля Хоторна и Эмерсона. С привязанным к знаниям предложением, которое предполагало, что она знала больше, чем рассказала, она заявила, что не читала Уитмена. Она читала Томаса Карлайла, Чарльза Дарвина и Мэтью Арнольда. Современники дали Дикинсон своего рода валюту для ее собственного сочинения, но на равных равнялись и Библия, и Шекспир. Хотя авторы здесь определялись своей недоступностью, намёки в письмах и стихах Дикинсон говорят о том, насколько ярко она представляла свои слова в разговоре с другими.

    В эти эпистолярные беседы входили ее настоящие корреспонденты. Их количество росло. В двух случаях эти лица были редакторами; более поздние поколения задавались вопросом, видел ли Дикинсон Сэмюэля Боулза и Джозайю Холланда как мужчин, которые, вероятно, помогут ее стихам напечатать. Боулз был главным редактором газеты Springfield Republican ; Холланд присоединился к нему в этих обязанностях в 1850 году. С обоими Дикинсон вел оживленную переписку. Каждому из них она прислала множество стихов, и семь из них были напечатаны в газете: «Sic transit gloria mundi», «Никто не знает эту маленькую розу», «Я пробую ликер, которого никогда не варили», «В безопасности в их алебастровых покоях», «Цветы — ну, если кто», «Сияющий золотом и угасающий пурпуром» и «Узкий парень в траве.«Язык писем Дикинсон Боулзу похож на страстный язык ее писем Сьюзен Гилберт Дикинсон. Она с готовностью призналась ему в любви; тем не менее, как охотно заявил об этой любви своей жене Мэри. В каждом из них она надеялась найти ответный дух, и из каждого она сделала разные выводы. Джозайя Холланд никогда не признавался в любви. Когда она писала ему, она писала в первую очередь его жене. В отличие от друзей, вышедших замуж, Мэри Холланд стала сестрой, от которой ей не пришлось отказываться.

    Эта дружба зародилась в 1853 году, когда Эдвард Дикинсон поселился в Вашингтоне и вступил в Конгресс, который, как он надеялся, станет первым из многих. В отсутствие отца Винни и Эмили Дикинсон проводили больше времени в гостях — останавливались у Холландов в Спрингфилде или направлялись в Вашингтон. В 1855 году после одного из таких визитов сестры остановились в Филадельфии по возвращении в Амхерст. Оставаясь со своей подругой из Амхерста Элиза Коулман, они, вероятно, ходили с ней в церковь.Служителем за кафедрой был Чарльз Уодсворт, известный своей проповедью и пастырской заботой. Дикинсон заинтересовались и тем, и другим. В конце концов она сочла Уодсворта одним из своих «Мастеров». Никаких писем от Дикинсона к Уодсворту не сохранилось, и все же переписка с Мэри Холланд указывает на то, что Холланд пересылал много писем от Дикинсона Уодсворту. Содержание этих писем неизвестно. Тот факт, что Дикинсон почувствовал необходимость отправить их под покровительство Голландии, предполагает, что критики интимности давно ломают голову.Как и в случае со Сьюзен Дикинсон, вопрос об отношениях кажется несводимым к знакомым терминам. Хотя многие предполагают «любовную связь» — а в некоторых случаях допущение распространяется на завершение не только на словах, — существует мало доказательств, подтверждающих сенсационную версию. Единственное сохранившееся письмо, написанное Уодсвортом Дикинсону, датируется 1862 годом. В нем говорится о заботе пастора об одной из его паствы: «Я безмерно огорчен вашей запиской, полученной в этот момент, — я могу только представить себе несчастье, которое случилось, или теперь случается с вами.Поверьте мне, как бы то ни было, вы испытываете мое сочувствие и мои постоянные искренние молитвы ». Неизвестно, сохранилось ли ее письмо к нему. Есть три письма, адресованных безымянному «Мастеру» — так называемые «Мастерские письма» — но в них ничего не говорится о том, были ли эти письма отправлены, и если да, то кому. Вторая буква, в частности, говорит о «недомогании» через резко выраженную боль. Эта формулировка могла побудить Уодсворта ответить, но убедительных доказательств нет.

    Эдвард Дикинсон не выиграл переизбрание и, таким образом, после поражения в ноябре 1855 года обратил свое внимание на свою резиденцию в Амхерсте. В это время юридическое партнерство Эдварда с его сыном стало повседневной реальностью. Он также вернул свою семью в Усадьбу. Эмили Дикинсон родилась в этом доме; Дикинсоны жили там первые 10 лет ее жизни. Она также проводила время в Усадьбе со своим двоюродным братом Джоном Грейвсом и Сьюзен Дикинсон во время президентского срока Эдварда Дикинсона в Вашингтоне.Он стал центром повседневного мира Дикинсон, из которого она отправляла свой разум «наружу», написав сотни стихов и писем в комнатах, которые она знала большую часть своей жизни. Однако это был не уединенный дом, а его близость к соседнему дому все больше определялась. Остин Дикинсон и Сьюзен Гилберт поженились в июле 1856 года. Они поселились в Эвергринс, доме, недавно построенном по дороге от Усадьбы.

    Для Дикинсона следующие годы были одновременно мощными и трудными.Ее письма отражают центральную роль дружбы в ее жизни. Как она сказала Боулзу в 1858 году: «Мои друзья — это мое« состояние ». Простите мне тогда скупость их копить». К этому времени в ее жизни это «поместье» понесло значительные потери из-за смерти — ее первого «Учителя» Леонарда Хамфри в 1850 году; второй, Бенджамин Ньютон, в 1853 году. Были также потери из-за брака и зеркало потерь — отъезд из Амхерста. Будь то утешение Мэри Боулз при рождении мертвого ребенка, воспоминание о смерти жены друга или утешение ее кузенов Фрэнсис и Луизы Норкросс после смерти их матери, ее слова стремились осуществить невозможное.«Разделяйте жизни — никогда не выздоравливайте», — прокомментировала она; тем не менее, в своих письмах она вписывалась в это разделение, предлагая образы, объединяющие эти жизни. Ее подход установил особую связь. В эти годы она все больше обращалась к загадочному стилю, определявшему ее писательский стиль. Буквы богаты афоризмом и полны намеков. Она просит своего читателя завершить связь, которую только подразумевают ее слова, — завершить контекст, из которого взята аллюзия, взять часть и вообразить целое.В своих письмах Дикинсон напоминает своим корреспондентам, что их разбитые миры — это не просто хаос фрагментов. За кажущимися фрагментами ее коротких заявлений скрывается приглашение вспомнить мир, в котором каждый корреспондент делится определенными и богатыми знаниями с другим. Только они знают степень своих связей; дружба дала им переживания, характерные для отношений.

    В то же время, когда Дикинсон праздновала дружбу, она также ограничивала количество ежедневного времени, которое она проводила с другими людьми.К 1858 году, когда она попросила навестить свою кузину Луизу Норкросс, Дикинсон напомнила Норкроссу, что она «одна из тех, от кого я не убегаю». Решение Дикинсон ограничить свои посещения с другими людьми было сделано очень, а по всей видимости, слишком много. Ее называли «затворницей» и «отшельницей». Оба термина придают сенсацию решению, которое считается в высшей степени практичным. Как показал ей опыт Дикинсон, домашние обязанности были проклятием по отношению к другим занятиям. Одно только посещение потребовало столько времени, что само по себе было непозволительно.Когда она обратила свое внимание на письмо, она постепенно избавилась от бесчисленных раундов социальных звонков. Где-то в 1858 году она начала организовывать свои стихи в отдельные группы. Эти «главы», как назвала их Мейбл Лумис Тодд, первый редактор Дикинсона, состояли из хороших копий стихов, по несколько написанных на странице и сшитых вместе. К 1860 году Дикинсон написал более 150 стихотворений. В то же время она вела активную переписку со многими людьми. Для Дикинсона написание писем было в лучшем случае «визитом».Он был целенаправленным и непрерывным. Другие абоненты не будут вмешиваться. Он отсеял «вежливую беседу». Корреспонденты могли высказывать свое мнение вне рамок салонной беседы. Прежде всего, это означало активное участие в писательском искусстве. Если Дикинсон начала свои письма как своего рода литературное ученичество, используя их для оттачивания своих навыков выражения, она превратила практику в перформанс. Жанр давал широкие возможности для игры смысла.

    К концу 1850-х годов как стихи, так и буквы начинают говорить отдельным голосом.Они переходят от раннего пышного языка валентинок 1850-х годов к своей фирменной экономии средств выражения. Стихи, датированные 1858 годом, уже несут в себе знакомую метрическую структуру гимна. Чередующиеся строки с четырьмя и тремя ударами отмечены краткостью, в свою очередь, усиленной синтаксисом Дикинсона. Ее стихи следовали ритму и ритму принятой ею формы гимна. Эта форма была благодатной почвой для ее поэтических поисков. Благодаря его верной предсказуемости, она могла противопоставлять содержание форме.В то время как определенные строки соответствуют своему месту в гимне — либо ведут читателя к следующей строке, либо приводят мысль к ее заключению, — стихотворения с такой же вероятностью перевернут структуру, что ожидаемый момент каденции включает в себя слова, которые говорят лучше всего. двусмысленность. В следующем стихотворении счетчик гимнов соблюдается до последней строки. Поэма, построенная на основе библейских цитат, подрывает их уверенность как в ритме, так и в образе. В первой строфе Дикинсон прерывает первую и третью строки своим отступлением от подразумеваемого слушателя.Поэма представляет собой разговор о том, кто попадает в рай. Он начинается с библейских ссылок, а затем использует историю трудностей богача в качестве определяющего образа для остальной части стихотворения. Однако, в отличие от совета Христа молодому человеку, образы Дикинсона становятся явно светскими. Она помещает читателя в мир товаров с его брокерами и скидками, его дивидендами и издержками. Аккуратная финансовая операция заканчивается на незавершенной ноте, созданной ритмом, звуком и определенностью. Последняя строка усекается до одного ямб, последнее слово заканчивается открытым двойным звуком s , а само слово описывает неопределенность:

    Вы правы — «дорога — это узкая»
    И «Трудные ворота» —
    И «немногие есть» — снова поправьте —
    Это «войдите — туда» —

    ’Это Дорогой — как и пурпурных!
    Это всего лишь цена Дыхание —
    Но с «Скидкой» Могила
    Названо брокерами — «Смерть»!

    И после это — там рай —
    Good мужские — « Dividend » —
    И Плохие, человек — «сядут в тюрьму» —
    Я думаю —

    Конец 1850-х годов ознаменовал начало величайшего поэтического периода Дикинсона.К 1865 году она написала около 1100 стихотворений. Связанные с одной стороны браком Остина и Сьюзен Дикинсон, а с другой — серьезными проблемами со зрением, годы, прошедшие между ними, привели к взрыву самовыражения как в стихах, так и в письмах. Ее собственные заявленные амбиции загадочны и противоречивы. Более поздние критики прочитали эпистолярные комментарии о ее собственной «злобе» как молчаливое признание ее поэтических амбиций. В отличие от присоединения к церкви, она пополнила ряды писателей, потенциально подозреваемой группы.Однако недоверие распространялось только на определенные типы. Если Дикинсон ассоциировала себя с Ваттсами и Кауперами, она занимала уважаемую литературную почву; если она стремилась к Папе или Шекспиру, она переходила в ряды «распутников». Сами стихи Дикинсон предполагают, что она не делала таких различий — она ​​смешала форму Уоттса с содержанием Шекспира. Она описывала персонажей своих стихов как непослушных детей и юных «развратников».

    Место, которое она придумала для своего письма, далеко не ясно.Поддерживала ли она дружбу с Боулзом и Холландом в надежде, что эти редакторы помогут напечатать ее стихи? Считала ли она свои стихи подходящими кандидатами для включения в страницы «Портфолио» газет или всегда представляла себе другой вид тиража своих сочинений? Дикинсон извинилась за публичное появление ее стихотворения «Узкий парень в траве», утверждая, что оно было украдено у нее, но ее собственная соучастие в такой краже остается неизвестной. Ее письмо в апреле 1862 года известному литературному деятелю Томасу Вентворту Хиггинсону, безусловно, предлагает конкретный ответ.Написанная в ответ на его статью Atlantic Monthly «Письмо молодому участнику» — передовую статью в апрельском номере — ее намерение кажется безошибочным. Она прислала ему четыре стихотворения, над одним из которых она работала несколько раз. Этим жестом она поместила себя в ряды «молодого сотрудника», предложив ему образец своей работы, надеясь на его признание. Однако ее сопроводительное письмо не на языке публикации. Он решительно просит его оценку; тем не менее, в то же время он формулирует запрос в терминах, весьма отличных от словаря литературного рынка:

    г.Хиггинсон,

    Вы слишком заняты, чтобы сказать, жив ли мой Стих?

    Разум так близко к себе — он не может видеть отчетливо — и мне не о чем спрашивать —

    Если вы думаете, что он дышит — и если бы у вас было свободное время сказать мне, я бы почувствовал быструю благодарность —

    Если я совершу ошибку — о которой вы осмелились сказать мне — оказал бы мне более искреннюю честь — по отношению к вам —

    Я прилагаю свое имя — прошу вас, пожалуйста, сэр, сказать мне, что является правдой?

    Что вы меня не предадите — излишне спрашивать, — поскольку Честь — его собственная пешка —

    Ответ Хиггинсона не сохранился.Об этом можно судить только из последующих писем Дикинсона. В них она дает понять, что ответ Хиггинсона далек от восторженного одобрения. Она говорит о «операции», которую он провел; она спрашивает его, являются ли последующие присланные ею стихи «более упорядоченными».

    Сам Хиггинсон был заинтригован, но не впечатлен. Его первые записанные комментарии о стихах Дикинсона пренебрежительны. В письме редактору Atlantic Monthly Джеймсу Т. Филдсу Хиггинсон пожаловался на ответ на его статью: «Я предвижу, что« Молодые участники »будут посылать мне вещи похуже, чем когда-либо.Два таких образца стихов, которые были получены вчера и накануне, — к счастью, , а не , должны быть отправлены для публикации! » Он получил стихи Дикинсона за день до написания этого письма. Хотя письма Дикинсона явно возбуждали его любопытство, он с трудом мог представить себе опубликованного поэта, выходящего из этой поэзии, которую он нашел плохо структурированной. Как явствует из одного из ответов Дикинсона, он посоветовал ей больше и усерднее работать над своими стихами, прежде чем она попытается их опубликовать.Ее ответ, в свою очередь, пробуждает любопытство более позднего читателя. Она написала: «Я улыбаюсь, когда вы предлагаете мне отложить« публикацию »- это чуждо моим мыслям, как Небосвод для Фина». Что скрывается за этим комментарием? Смелое прикрытие глубокого разочарования? Точная передача ее собственных амбиций? Где-то в 1863 году она написала свое часто цитируемое стихотворение о публикации с пренебрежительными замечаниями о сокращении выражения до рыночной стоимости. В то время, когда аукционы рабов были явно представлены северной публике, она представила еще один пример развращающей силы мира купцов.Стихотворение начинается словами «Публикация — аукцион / разума человека» и заканчивается возвращением читателя к образу вступления: «Но не своди человеческий дух / к позору цены -».

    Хотя Дикинсон решительно выступила против публикации после того, как Хиггинсон высказал предположение о ее нецелесообразности, ее более ранние замечания говорят о другом. В том же письме Хиггинсону, в котором она избегает публикаций, она также утверждает, что она поэт. «Мой умирающий наставник сказал мне, что хотел бы дожить до того, как я стану поэтом.Скорее всего, наставник — Бен Ньютон, юрист, который подарил ей стихотворений Эмерсона. Его смерть в 1853 году свидетельствует о том, как рано Дикинсон начала думать о себе как о поэте, но необъяснимым остается взгляд Дикинсон на взаимосвязь между поэзией и публикацией. Когда она работала над своим стихотворением «Сейф в их алебастровых покоях», одним из стихотворений, включенных в первое письмо Хиггинсону, она предположила, что расстояние между небосводом и плавником было не таким большим, как казалось вначале.Перерабатывая вторую строфу снова и снова, она указала на будущее, которое не исключает публикации. Она написала Сью: «Могу ли я сделать так, чтобы вы и Остин — гордились — когда-нибудь — вдали от вас — сделали бы меня более высокими ногами». Письмо было написано где-то в 1861 году до ее обмена с Хиггинсоном. Опять же, система отсчета опущена. Можно только предполагать, какие обстоятельства вызовут у Остина и Сьюзан Дикинсон гордость. То, что такая гордость имеет прямое отношение к поэзии Дикинсона, не подлежит сомнению; это означает, что публикации нет.Учитывая ее склонность к двояким значениям, ее ожидание «более высоких ног» вполне могло сигнализировать об изменении поэтической формы. Ее амбиция заключалась в том, чтобы перейти от краткости к пространству, но это движение снова является предположением более позднего читателя. Единственное свидетельство — несколько стихотворений, опубликованных в 1850-х и 1860-х годах, и одно стихотворение, опубликованное в 1870-х годах.

    Эта минимальная публикация, однако, не была отступлением от полностью личного выражения. Ее стихи широко распространялись среди ее друзей, и эта аудитория была неотъемлемой частью женской литературной культуры XIX века.Она разослала стихи почти всем своим корреспондентам; они, в свою очередь, вполне могли читать эти стихи со своими друзьями. Стихи Дикинсон редко ограничивались только ее глазами. Она продолжала собирать свои стихи в отдельные пакеты. Эта практика рассматривается как ее собственный образ в отношении домашнего труда: она сшивала страницы вместе. Поэзия отнюдь не была чуждой повседневным задачам женщин — починке, шитью, сшиванию материала, чтобы одеть человека. Однако остается незамеченным другое его родство. Ее работа тоже была министром.Проповедники сшивали страницы своих проповедей — задача, которую они, по-видимому, взяли на себя.

    Комментарии Дикинсон о себе как о поэте неизменно подразумевали широкую аудиторию. Как она сказала Хиггинсону в 1862 году: «Мое дело — это окружность». Она адаптировала эту фразу к двум другим концовкам, которые усилили масштабность, которую она предвидела для своей работы. Голландцам она написала: « Мое дело — любить. … Мой Бизнес — Пой. »Во всех вариантах этой фразы направляющий образ вызывает безграничность.В песне звук голоса распространяется в пространстве, и ухо не может точно измерить его рассеянные тона. Любовь идеализируется как состояние без конца. Даже «окружность» — образ, к которому Дикинсон много раз возвращалась в своих стихах, — это граница, предполагающая безграничность. Как эссе Эмерсона «Круги», возможно, научило Дикинсона, еще один круг всегда можно нарисовать по любой окружности. Когда, по словам Дикинсона, люди выходят «на окружность», они оказываются на краю безграничного пространства.Использование Дикинсон образа напрямую относится к проекту, который является центральным в ее поэтическом творчестве. Это фигурирует в структуре ее заявления Хиггинсону; это неотъемлемая часть структуры и сюжетов самих стихотворений. Ключ упирается в маленькое слово есть. В своих стихах Дикинсон ставила перед собой обоюдоострую задачу определения. Ее стихи часто называют определениями: «Надежда — это вещь с перьями», «Отречение — это пронзительная добродетель», «Раскаяние — это память — бодрствует» или «Эдем — это тот старомодный Дом.Как показывают эти примеры, определение Дикинсона неотделимо от метафоры. Утверждение, которое говорит «есть», неизменно является утверждением, которое артикулирует сравнение. «Мы видим — сравнительно», — писала Дикинсон, и ее стихи демонстрируют это утверждение. В мире ее поэзии определение происходит через сравнение. Нельзя прямо сказать, что есть; сущность остается безымянной и неназванной. Вместо этого поэт артикулирует связи, созданные вне корреспонденции. В некоторых случаях абстрактное существительное сопоставляется с конкретным объектом — надежда фигурирует в виде птицы, ее появление и исчезновение сигнализируется определяющим элементом полета.В других случаях одно абстрактное понятие связано с другим, раскаяние описывается как бодрствующая память; отречение как «пронзительная добродетель».

    Сравнение становится взаимным. Метафоры Дикинсона не видят четкого различия между тенором и средством. Определение одного понятия в терминах другого порождает новый смысловой слой, в котором оба термина изменяются. В конце поэмы Дикинсона ни надежда, ни птицы не воспринимаются одинаково. Дикинсон часто строит свои стихи вокруг этого образа изменения.Ее словарный запас вращается вокруг трансформации, часто заканчивающейся до того, как изменение завершится. Заключительные строки ее стихов вполне можно определить по их неубедительности: «Я думаю» из «Вы правы -« — это узкий »»; прямое заявление о проскальзывании — «а потом — не остается» — в «сначала я молился, маленькая девочка». Концовки Дикинсона часто бывают открытыми. В этом мире сравнения крайности сильны. Есть много отрицательных определений и резких контрастов. Хотя акцент на внешних границах эмоций вполне может быть самой известной формой крайности Дикинсона, это не единственная.Использование Дикинсоном синекдохи — еще одна версия. Часть, которая взята для всех функций в качестве контраста. Конкретная деталь говорит о самой вещи, но, говоря, она напоминает читателю о разнице между мельчайшей частностью и тем, что она представляет. Оппозиция образует систему значений в поэзии Дикинсона: читатель знает, что есть, а что нет. В одном из ранних стихотворений «Есть определенный уклон света (320)» Дикинсон определил значение в географии «внутреннего различия.Ее стихотворение 1862 года «Это была не смерть, я встал» (355) продолжает эту важную нить в ее карьере.

    Эмили Дикинсон умерла в Амхерсте в 1886 году. После ее смерти члены ее семьи нашли ее сшитые вручную книги или «пучки». В этих брошюрах было около 1800 стихотворений. Хотя Мейбл Лумис Тодд и Хиггинсон опубликовали первую подборку своих стихов в 1890 году, полный том появился только в 1955 году. Стихи под редакцией Томаса Х. Джонсона все еще находились под редакцией Тодда и Хиггинсона.Только в 1998 году, когда в 1998 году появилась версия стихов Дикинсон, созданная Р. В. Франклин, ее порядок, необычная пунктуация и выбор орфографии были полностью восстановлены.

    .

    Добавить комментарий

    Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *